Митришкин Дмитрий Сергеевич 1994 года рождения, закончил ООШ города Новокуйбышевск Самарской области с золотой медалью, закончил музыкальную школу, а также школу спортивных танцев

Мой мальчик Митришкин Дмитрий Сергеевич 1994 года рождения, закончил ООШ города Новокуйбышевск Самарской области с золотой медалью, закончил музыкальную школу, а также школу спортивных танцев. Неоднократно участвовал и занимал призовые места во Всероссийских научно – исследовательских конференциях. Являлся участником программы «Одаренные дети России» После окончания школы 2012 года поступил учиться в Горный университет города Санкт – Петербурга. Жил в общежитие от университета с регистрацией на один учебный год. 8 июля 2013 г., выходя из общежития на улицу (было очень жарко) он снял пиджак, у них форма, почувствовал хруст в крестцовом отделе позвоночника. Так у него начала болеть спина. Обратился к врачу - невропатологу . Прошел МРТ спины. Заключение – Дегенеративно – дистрофические изменения пояснично – крестцового отдела позвоночника. Двусторонний синовит дугоотростчатых суставов, протрузии дисков. Началась сессия в университете, начало экзаменов. Боли в спине не проходили. Последний экзамен сдал 25 июня. 26 июня вызвал скорую мед. помощь, т.к. у него появилась температура и присутствовали сильные боли. Его отвезли в городскую инфекционную больницу номер 30 им. С.П. Боткина г. Санкт – Петербурга по улице Миргородская дом ¾ в отделение 28. В этой больнице его положили в пяти местную палату номер 20. А 30 июня к нему приехал отец, сыночек объяснил, что ему ничего не делают. Отец увидев медсестру, спросил: « почему ребенку не оказывают помощь и здесь держат?» - на что услышал ответ – вы, что не видите что его крутит, он нас здесь всех замучил уже, просит и просит обезболивающего. После чего отец объяснил , что этот ребенок не наркоман, он студент первого курса, у него сильная боль в спине, а год назад он перенес операцию – «Саркома правой голени мышечных тканей». Вот здесь и началось тщательное обследование. Отец задал вопрос лечащему врачу: «Если оолит спина. Зачем ребенка держать в этой инфекционной больнице?» на что доктор ответила: «А что я напишу болит спина что ли» . Хотя было предоставлено заключение МРТ. В присутствии отца сыночка моего повезли на рентген в другой корпус этой больницы, где хирург задал вопрос: «А что делает в этой больнице этот молодой человек?» медсестра промолчала. Два дня отец просидел возле ребенка. На ночь его выгоняли, говорили – не положено находится в палате – если ее можно так назвать: - ободранные стены, грязные стекла с роями комаров и огромными паутинами на окнах, и три свободные кровати, ночью к моему мальчику ни кто не подходил, ни кто не сказал ни разу доброго слова. 2 июля приехала я из Самары, увидев своего мальчика меня пробили слезы, в каком состоянии находился мой ребенок. Но я не могла себе позволить разрыдаться. С болями он лежал на кровати, на трех ватных матрасах, в которых одни бугры – я не знаю сколько им лет и где их взяли. С пансерной сеткой, прогнувшейся почти до пола, и под двумя одеялами, т. к его знобило. При появлении меня в этой палате, я только успела переодеться, медсестра объявляет – вы переводитесь в другую палату. Это была двух местная светленькая, чистенькая, без комаров, паутин палата. Одна кровать для мамы- другая для сына моего, с чистым бельем и все это бесплатно. Белье менялось по первому требованию. Началось тщательное обследование КТ брюшной полости, КТ малого таза ( за наш счет – восемь и три тысячи рублей). Остальные рентгены - бесплатные. На восьмое июля еще до госпитализации в эту больницу мой мальчик записывался на консультацию по поводу спины в институт имени Редина, лечащая врач предупредила, что ему нельзя уходить, т.к. к нему пригласили специалиста, но в этот день к нему ни кто не пришел. В другие дни к моему сыночку приходили специалисты. В этой больнице когда у него не было болей в спине ( после принятия обезболивания) мы с ним выходили гулять на улицу, гуляли по больничному парку, там территория большая, принимал самостоятельно душ, который находился на этаже. У него ни когда не кружилась голова. В этой больнице его обследовали до 10 июля. 11 июля утром врач объявляет, что у моего дорогого сыночка что – то с кровью, результат не радует. Мы вас переводим в другую больницу номер 15, вы не против? На что я ответила: «куда считаете лучше, туда и отправляйте, я в этом не разбираюсь и город Санкт – Петербург я не знаю, я из Самары и я не медработник». 11 июля 2013 года моего мальчика на машине скорой помощи отправили в городскую больницу № 15. Если бы я знала, что его отправляют в хоспис, отделение гематологии № 11, где поместили в четырех местную палату на втором этаже. Это уже время было часов 16 – 17 вечера. 12 июля был поставлен катетер подключичный , взята кровь на анализ, которую я отвозила на исследования на 2-ую Советскую улицу дом № 16, при этом заплатив одну тысячу рублей для лаборанта, что будет смотреть анализ в субботу 13 июля. Так мне велела Столыпина Жанна Леонидовна – лечащий врач. Столыпина также оповещает , что все вопросы, интересующие больного передавать через постовую медсестру. 12 июля моему золотому мальчику начали капать системы, то есть активно лечить. А 13 июля в субботу после капельницы у моего сыночка, во второй половине дня, онемела нижняя губа, онемел подбородок, белым налетом покрылся язык, стало затруднение речи, произошел отек левого глаза, который при закрытии стал периодически открываться и стала постоянно кружиться голова. Также 13 июля соседу по палате Юдину В. была ошибочно сделана ХИМИЯ – ТЕРАПИЯ – возмущенно в понедельник со слезами на глазах жаловалась его жена врачу. Ему она была не назначалась. По субботам и по воскресеньям врачи ни когда не дежурят, только медсестры. 15 июля в понедельник во время обхода спрашиваю «что случилось с моим мальчиком?» на что врач ответила: «ЭТО ЕГО ЗАБОЛЕВАНИЕ» в переводном эпикризе из больницы имени Боткина. 16 июля пришел результат крови – хороший и меня вновь отправили повторно отвезти кровь. Второй анализ тоже пришел – хороший, со слов лечащего врача. Так же меня отправляли два раза отвозить кровь в регистратуру лаборатории № 5 в первый мед институт имени Павлова, где также первый результат плохой, второй – хороший, и третий раз я отвозила на анализ кровь по записке. Все результаты были доведены до меня словесно Столыпиной Ж.Л. 16 июля с утра моего мальчика на каталке (у него очень болела спина) повезли на КТ головы в другой корпус. В коридоре не доехав до лифта у него открылось сильное носовое кровотечение из правой ноздри, где ему, прямо на каталке забили нос марлевыми тампонами и я с медсестрами продолжили путь. Кровотечение длилось до глубокой ночи. Такое кровотечение я увидела в первые. Ночью он сам потихоньку вытащил все из носа, когда остановилось кровотечении. После КТ меня отправили отвезти кровь на анализ в очередной раз, когда я вернулась, это было после 13 часов, моего мальчика повторно собирали на КТ. Я спросила, а сейчас что? На что СЫНОК ответил: «повторно на КТ головы», потому что медсестры ни чего не говорили. Слава БОГУ! Результаты были хорошими ,со слов Столыпиной. Также 16 июля моего СЫНОЧКА после повторного КТ перевели в одноместную платную палату, не предупредив меня. Здесь я поняла, что медсестры все докладывают старшим, ведь я только спросила у медсестры 11 июля при поступлении, как здесь насчет платной палаты? Это была крохотная комнатка, где раскладушка на ночь, умещалась с трудом, часть ее раскладывалась под кровать (1500 рублей в сутки – 29 суток).Его одного я оставить не могла, т.к. он после принятия каждой системы находился в коматозном состоянии, которая капалась постоянно с 8 -9 часов утра до 2 -3 часов ночи и в таком беспомощном состоянии он находился до 5 – 6 часов, а утром вновь под капельницу. 17 июля задаю вопрос врачу : «Откуда взялось такое кровотечение?» ответ – у него и раньше было такое, на что я возмутилась. Врач моих протестов слышать не желала и поспешно вышла из палаты. 19 июля меня в ординаторскую вызывает заведующая Карягина Е.В., где вместе со Столыпиной Ж.Л. объявляет: «У вашего мальчика диагноз – ЛИМФОМА БЕРКИТТА», на что я задаю вопрос: «последствие облучения ноги, где была операция годом раньше? –Карягина ответила - не должно быть, ваше заболевание лечится и мы его вылечим, если не лечить, то перейдет в острый лейкоз. Наше дело лечить и мы его вылечим, а от вас требуется, только дальнейшая регистрация, т.к. он зарегистрирован в г. СПб до 31 августа. Для меня это был – страшно. 22 июля по приезду к СЫНОЧКУ папа зашел к заведующей, где предложил отправить СЫНОЧКА за рубеж с таким страшным диагнозом, ведь он ни где не был, чтобы так заболеть, на сто Карягина ответила: «а зачем, у нас все для лечения есть на него оформлена КВОТА, и мы его вылечим, от вас только дальнейшая регистрация. 22 июля на обходе «лечащая врач» оповещает, что с 21 июля началось лечение – ХИМИИ- ТЕРАПИИ, на что я ответила такой пакет с надписью «Ц/Ф» был 20 июля в субботу, но она по прежнему слышать ни чего не желала. Так было неоднократно, она говорила, что ХИМИЯ ТЕРАПИЯ с 21 по 25 июля, а я ей всегда с 20 по 25 июля, Так же 22 июля у моего мальчика повторно открылось носовое кровотечение. Вечером к нему медсестрой Катей был приглашен дежурный хирург. Так же он забил ему нос марлевыми тампонами, губкой, а потом сказал: «мамочка, вашему сыну всего восемнадцать лет, хватайте его и бегите от сюда по скорее, иначе здесь он у вас умрет, сюда привозят стариков, чтобы здесь умирали, а вашему всего лиш -18» А куда бежать? – на что услышала, - например в центр Алмазова. Все это было сказано в присутствии дежурной медсестры. Если бы я знала, что в то время мой мальчик находился в ХОСПИСЕ. После его ухода я спрашивала Катю о чем говорил доктор? – на что та ответила – «бездалей везде хватает и везде они работают, и начала хвалить свое отделение, как они лечат хорошо. Конечно же я поверила медсестре. Также вечером следующего дня Дима сам потихоньку вытащил все из носа. Во время принятия капельницы у моего СЫНОЧКА лицо стало становиться темно – бордовым цветом, на вопрос врачу почему? – ответ всегда один – его болезнь. Почему кружиться голова, обморочное состояние, жжет сердце, а потом озноб, почему такое кровотечение, почему язык не проходит, не проходит глаз ,онемевшая губа и подбородок, почему у него другое лицо стало – ответ «зато хоть видно очертание лица» – «его заболевание, его болезнь – ЛИМФОМА БЕРКИТТА». Врач и медсестры когда заходили в палату его всегда призывали к совести – такой молодой и не хочешь вставать, а он так переживал. После этой сцены моему мальчику маленько стало полегче, он стал вставать, и голова поменьше стала кружиться. Язык он чистил целыми днями скребком и марлей намотанной на его палец. Брился он станком с лезвием тоже постоянно, не любил когда выглядит не чисто. Брился и чистил зубы на кровати сидя .Только однажды ночью он встал в туалет , а я не услышала, и он упал во весь рост 189 см., а так как палата маленькая он скатился по стене и ободрал спину. Я не помню как я его подняла с пола и бросила на кровать. После чего он очнулся и открыл глаза. В этой больнице у него всегда, когда кружилась голова, было обморочное состояние, просто я всегда успевала его удержать, и поэтому он не падал, и свободного места в палате был один метр. В коридор и на улицу он не выходил, каждое утро я жаловалась врачу, после моих неоднократных жалоб еще уменьшилось только головокружение я с сыном стали выходить в коридор. Даже научились ходить по лестнице, Все было доложено врачу и она запретила ходить по лестнице, запретила делать гимнастику для спины, которую назначил врач – вертобролог из больницы им. Боткина. Разрешила выходить на улицу после 21 часа, когда ни кого нет, а то очень слаб и температура, Мой мальчик стал ходить по коридору. Красивые ножки его стали набирать силу и даже запросился на выписку на три – пять дней домой, как всех отпускают. Перед следующим курсом ХИМИИ -ТЕРАПИИ, а их назначено было пять блоков, но врач: « сказала рано еще ». Дмитрий каждый день по мимо систем, которые я не знаю чем были напичканы, медсестры не говорили что в системах – у них запрет, а врач скажет – ни чего не разберешь , о чем она говорит, еще в течении месяца принимал таблетированные препараты: 1- преднизалон -36 таблеток в сутки, которые я сама размельчала и давала запивать молоком для быстрого всасывания – назначение врача, 2- ципрофлоксан – 0.5 3 - верапамил 4 – фаматидин 5 - ранитидин 6 – аллопуринол 7 – биссептол 8 – бисопролол. И я свои давала Эссенциале по 6-8 таблеток. Так мой Димочка лечился. 6 августа во время обхода я сказала врачу , что нам нужно бумаги для Израиля, перечень которых нам прислали по электронной почте для дальнейшего обследования и лечения, а лучше что она сама все прочитает в компьютере , на что доктор ответила: «что ничего она не будет читать» у нее затряслись и руки и ноги, но я ее заставила взглянуть на экран, там было написано - Дать точный диагноз, обобщенную выписку из истории болезни, отражающую анамнез заболевания, основной и сопутствующие диагнозы, сегодняшнюю клиническую картину – для оказания медицинской помощи, обследование, лечение и их ориентировочная стоимость для того, чтобы отправить нашего мальчика в Израиль. Прочитав все она сказала, что ни чего она давать не будет, и заниматься выписками у нее нет времени. На вопрос, когда? – НЕЗНАЮ. Постоянно на обходе я ей напоминала про выписку, ответ один – некогда. 13 августа мы сообщаем в компанию, что давала СЫНУ нашему целевое направление в университет о болезни. Представительство компании запросили сведения о болезни. Я в очередной раз пошла к лечащему врачу просить данные о болезни. Это было в 16 часов. А в 18 -30 часов меня в ординаторскую вызывает заведующая Карягина Е.В. У сидящей за спиной Карягиной стояла Столыпина, которые в два голоса отчитывали меня. Как я смела у врача просить документы для Израиля, Что наш неадекватный папа лучше бы подумал о прописке своего сына, чем письма писать по за границам. И вообще есть ли у нас деньги для этого. На что я ответила, что за пять минут я конечно денег не приготовлю. Запомните, что вашего сына мы лечим только до 31 августа:- сказала Карякина, на что я ответила , что у нас будет регистрация. Карягина поправила не регистрация, а прописка, и первого сентября принести паспорт. Произошел очень не приятный разговор. После чего я ушла в палату к своему мальчику. Это был последний день когда мой СЫНОЧЕК стоял на своих ножках. 14 августа во время обхода врач объявляет: «что выписывает его домой до 19 августа, отменяет все лечение: системы и все таблетки в раз, ближе к обеду даст все документы. Еще не успели снять ключевой катетер, а ему стало плохо. Мам, мне с каждой минутой становиться хуже, почему? Силы его покидали по минутно – слабел. СЫН уже не хотел идти домой, но врач сказала: не пойдешь сейчас, то очень долго не попадешь, а вы, мамочка, что боитесь с ним не справиться? И в 16 часов,( было заказано такси) он не мог стоять на ногах. Я его увозила из отделения на коляске с температурой 38,5, у него очень кружилась голова. Кода он заведующей сказал до свидания, она сделала вид, что его не видит и не слышит. В чем он так провинился перед ними, что его так можно было не навидить? Ему всего только, что исполнилось 19 лет. Дежурная на лифте помогала мне отвести вещи до машины. 15 августа оставив СЫНА в общежитие, я поехала в центр им Алмазова. Врач – гематолог обсудив вопрос с и/о зав. отделением гематологии ФЦСКЭ Петровым, доложила мне, что мест нет и рекомендовала лечение в других отделениях. Она долго читала выписной эпигриз и не могла понять, какой же у моего Димы диагноз. Я слезно умоляла взять на лечение моего СЫНА, что его» УБЪЮТ» в той 15 больнице, но меня ни кто не хотел слышать. Затем я поехала в 31 городскую больницу, там было то же самое, моего мальчика ни кто не хотел брать на лечение, хотя у меня были к ним направления на госпитализацию. С такой выпиской, какую дали врачи после своего лечения 15 больницы – вряд ли кто захочет повесить на себя омут. Велели позвонить после 26 августа. В ночь я вызывала дважды скорую мед. помощь, которые не могли отвести его опять в ту …15 больницу. На конец то по интернету нашла платную скорую помощь и они 16 июля за пять тысяч двести рублей доставили моего СЫНОЧКА в 15 больницу. От него ушли все силы, он не мог даже пошевелить одним пальчиком. Он опять «лечится» у своего врача Столыпиной Ж.Л. на вопрос почему ему так внезапно стало плохо – ответ «его организм требует очередной порции ХИМИИ. С эпикриз я увидела, что у моего мальчика 1+группа крови, а ему вливали 2-группу. Ответ – ошиблась у него 2+ группа. Вечером в 21.00 медсестра брала вновь кровь на группу. Как же так можно лечить больных, если все путают врачи, везде ошибаются. 17 августа моему СЫНОЧКУ начали капать второй курс ХИМИИ-ТЕРАПИИ. На второй день у него опять открылось носовое кровотечение, которое затянулось на неделю. Врач – лор забил ему нос бинтами (живем в 21 веке), я очень умоляла его – современным чем –нибудь, хоть за плату, но он отказал, позже я их увидела, они были не для моего ребенка. Кровотечение длилось пока капали ХИМИЮ. А на следующий день у него рот заволокло чернотой, он не мог ни есть, ни пить. К пятнице у него не открывался рот. Я побежала в ординаторскую к лечащему врачу сказав, хоть сами один раз посмотрите как его трясет после ваших систем и в каком состоянии вы его оставляете на два выходных дня, врачей же не будет. Правда она пришла, посмотрела и сказала, да он очень тяжелый, но не волнуйтесь все будет хорошо, у нас дежурят врачи, которые будут за ним наблюдать. Я не могла в то время рыдать, ведь я находилась со своим мальчиком, который все видел, только ни чего не мог говорить. К пяти часам вечера стало еще хуже, я не знала что надо делать. Приехал наш папочка и мы с ним всю ночь шприцом теплой водой размягчали ему рот, вливая по одному миллилитру воды. К утру СЫНОЧЕК мог проглотить одну каплю воды. Так мы ему теплой водой мочили рот два дня. А он сох и трескался. В понедельник я пошла к заведующей, Почему вы нас в таком состоянии оставили на выходные дни. Что творится с моим ребенком? Нос забит марлями – бинтами, рот заволокло чернотой и он не может открываться, СЫНУ не чем дышать, он не может ни пить, ни есть. На что Карягина ответила, мамочка, не истерите, вы что не знали что ли, что рот надо было промывать во время ХИМИИ. Как я узнала позже от больного со второй Советской перед применением ХИМИИ-ТЕРАПИИ для профилактики рот обрабатывают какой – красной жидкостью и дают какой – препарат, он стоит три тысячи рублей, но его раздают больным бесплатно. Я хотела его купить, но медсестра сказала, что у них есть такой, почему его вам не дали не понятно, а сейчас уже поздно. С 16 августа я предлагала свои препараты как эссенциале, гептрал, но врач говорила, что у них все есть, а некоторые медсестры говорили, что у них пустые полки, что даже нет обезболевающего .Вечером нечем сделать бабушкам обезболевающего. 26 августа у моего СЫНОЧКА пожелтели белки в глазах. Врачу предлагаю свои препараты, но она отказывает, продолжает уверять, что у них все есть. На мой вопрос почему У больного Жукова (соседа в ПИД палате все берете, а у меня нет, в ответ – циничная ухмылка. Вопрос - были ли препараты указанные в выписном эпикризе от 14 августа и принимал ли их мой СЫНОЧЕК? - Не верю. 26 августа Карягина пригласила папу в ординаторскую и понесла бред, тихим при тихим голосом «Хоть у вас и другая семья, но вы должны маме поставить свое сильное плечо, вы, что еще не поняли, что ваш мальчик умирает, он все время с момента поступления к нам жил благодаря нашим лекарствам, когда его не станет, вы сами увидите как вам полегчает, вам станет легче и вы поймете, что зря кого то обвиняли, с такой доброй предоброй улыбкой на лице, мягким тихим голоском. На что папа ответил: « Я же в самом начале вашего лечения предлагал вам отправить ребенка за рубеж, вы же обещали его вылечить сами, что у вас на него - КВОТА, а от папы только дальнейшая регистрация в городе СПб. При повторной просьбе о документах в Израиль, вы их просто не дали. Вы же говорили диагноз ЛИМФОМА БЕРКИТТА, если не лечить перейдет в лейкоз. Откуда он взялся, вы же его лечили, я ни когда не скажу, чтобы умертвили моего ребенка, я лучше сам вместо него лягу в гроб, а он пусть живет. На что Карягина по прежнему с циничной ухмылкой ответила – мы вам ни чего не говорили и не обещали. Задает ей вопрос ,почему вы к больному ни кого не приглашаете, ему просто не чем дышать, а он хочет есть, пить, если сами не можете лечить. Только после этого начали ходить стоматологи. Всю неделю промывали рот, мазали мазями, все делали кто, что назначал. В пятницу в очередной раз к моему СЫНУ пришла врач –стоматолог. В это время в палате была Столыпина, которая велела выйти из палаты врачу – стоматологу и подождать, нужно поговорить. После этого стоматолог посмотрела на моего ребеночка и сказала делайте, что делали. После обеда моему мальчику полегчало, губки маленько порозовели, очистился нос, удалили все марли из носа, ему было чем дышать, даже мог маленько поесть . Благодаря Врачу – лору Таисии Сергеевне и конечно же его личным стараниям, где дни и не спавши ночи сам обрабатывал себе рот каждые 15 минут (всю неделю), я разводила фурацилин за ночь три литра и столько же днем. Вечером он еще поел , мы так радовались, что все потихоньку налаживается.А он еще больше нашего, ему так хотелось выжить, но - не дали У него даже стал формироваться стул. Хотя с 17 августа он становился все жиже и чернее. Каждый день врач интересовалась его стулом, но когда я ей сказала, что нефтяное пятно, она больше не интересовалась. На мой вопрос как вы нас оставляете на выходной, она ответила, что «у них дежурят опытные врачи, которые могут оказать любую квалифицированную медицинскую помощь, бояться не чего. 31 августа утром наш ДИМА поел , затем опять система, опять зажгло сердце, я ее отключила и побежала за медсестрой, которая была на втором этаже, а мы на третьем .Пришла как обычно поменяла пакет в системе, жжение прекратилось, а дальше как всегда, опять наша капельница. озноб минут на 15 -20,я его покрывала одеялами со всех кроватей, затем все успокаивалось, так было каждый день со дня нашего первого дня лечения в этой больнице гематологического отделения, хотела подключить кислород, да не как не могла найти ни трубки к нему ни где подключить, а еще ПИД палата, где то через час получилось провод – труппку сунуть в рот, который еще по страшному болел, пищу только жидкую мог взять в рот. Как же можно было держать во рту трубку резиновую? Затем пригласили дежурного врача. Им оказалась терапевт, которая пришла, постояла в коридоре с медсестрой, поговорила по сотовому телефону (буд то не к больному ее вызывали), я как раз выносила грязное белье к лифту и все видела сама, Прошло еще минут тридцать, прежде чем она дошла до больного, это только по телевизору показывают врачей, которые торопятся к больному. Успел прокапаться один пакет в системе. Только тогда она зашла в палату, посмотрела на моего СЫНОЧКА и сказала: «а что вы от меня хотите, я врач – терапевт, а не гематолог и в этом я ни чего не понимаю, здесь пусть разбираются гематологи, но в медицинской справке подпись свою поставила под диагнозом ….ЛЕЙКОЗ… А был ли такой диагноз на самом деле? 8 августа я перефотографировала историю болезни своего мальчика и в ней оказался вклеен лист другой больной – женщина. У нее была первая группа крови и диагноз …ЛЕЙКОЗ.. Может моего мальчика лечили по ее диагнозу? Кто же за это ответит? По словам медсестер в капельнице – убийце всегда находились сплошные витамины для сердца, для печени и других органов, Так почему же после систем ему становилось только – плохо? У него даже временами пропадало зрение. Так же после принятия системы у него зажгло сердечко, сколько же его надо было жечь – шесть недель, оно больше не могло выдержать такого и остановилось на глазах наших родительских, носик его тут же заострился, ноготочки на пальчиках тут же потемнели и головка повисла, ОН перестал дышать. А как он хотел выжить, верил и надеялся, что врачи не будут его убивать, они его спасут. До последнего вздоха строил планы на будущее.Ему 23 июля только - 19 лет исполнилось. Ни как не мог знать то, что «люди» в белых халатах ему желали только самого страшного. Он таким способным был ЧЕЛОВЕКОМ , такое большое будущее ему пророчили при вручении золой медали. Неужели все врачи, которые его лечили спят спокойно и не снится этот 19 летний мальчик им по ночам, которые медленно и по зверски его убивали за один месяц и двадцать дней. На этом все не закончилось. 2 сентября мы кое как смогли забрать тело своего сына этой самой 15 больницы из морга в 14.35 в цинковом гробу. Не дай БОГ кому то оказаться на этом месте. 15 тысяч рублей отдали в морге забользамирование. Хотя муж сказал: «бальзамируем всего». Когда вынесли санитары тело, Саша санитар, сказали: «не дотрагиваться до лица, а то у него будут отставать куски мяса, это его болезнь, его заболевание» Мы не чувствовали ни ног ни рук, нам надо было отправить сына домой в Самару на самолете. При вскрытии цинкового гроба выяснилось, что бальзамирование в г. СПб совсем не проводилось. Нам пришлось все заново его переодеть, поменять всю одежду и забользамировать. Неужели ни чего светлого не осталось у врачей этой больницы. Как же они живут на этой земле с людьми, наверное воспитывают своих детей.

Митришкина Татьяна Алексеевна