В Краевую нейрохирургию очень трудно попасть

Доброго времени суток!
Очень часто смотрю Ваши передачи , да , большую помощь Вы оказываете людям
Может и мне поможете . У сына плохо работает шунт, он еле передвигается по квартире
В Краевую нейрохирургию очень трудно попасть
Направляю статью, что напечатано в этой статье это правда.
Мой контактный телефон: +79288545585
С уважением,
Баутина Татьяна Александровна
Заместитель начальника по социальной работе
отдела оплаты труда и социальных вопросов
ООО "РН-Туапсенефтепродукт"
тел/факс (86167) 38-3-44
E-mail: Sobes@rosneft-tnp.ru

День матери в России
Мама, милая мама...
Да святится имя твое…
Вся Россия держится на матерях. И если в смутные времена крушения всех на свете ценностей совесть все же не покидает российских пределов и милосердие хотя бы изредка стучится в людские сердца, благодарить за это надо матерей. Тех, которые не знают ни сна ни отдыха, постоянно вертятся как белки в колесе, поднимаясь раньше всех и позже всех ложась. Чуть свет уходят на работу и приносят работу на дом. А если беда — лечат, выхаживают, вылюбливают… И лица их при этом спокойны, как бывает спокойно многолетнее горе.
Из множества профессий, которыми овладели люди, эта выделяется своей уникальностью и сложностью. И хотя она чисто женская, не каждая женщина может сказать о себе: «Моя профессия — мама». Поскольку, чтобы так сказать, нужно иметь особое сердце и особую душу. Нужно уметь целиком и полностью жертвовать собой ради детей, растворить свою жизнь без остатка в их судьбе.
Из многих удивительных встреч последнего десятилетия (о мамах, детях и их проблемах пишу с тех пор, когда пришла еще в «Комсомолец Кубани», то есть больше тридцати лет) эти три — одни из самых незабываемых. Говорят, в жизни всегда есть место подвигу. А если вся жизнь, просто жизнь, — подвиг?..
Татьяна
Наверное, труднее всего писать о близких людях, а с Татьяной Баутиной за годы нашего знакомства (материал «Он будет лечить» был опубликован в «Вольной Кубани» осенью 1997-го) подружились (обе из Туапсе), и хоть встречаемся в последние годы гораздо реже, думаю, эта дружба — навсегда. Она и сегодня — спокойная, молодая, уверенная в себе. И потрясающе красивая в своей материнской любви.
Долгие годы проработала в опеке, социальной защите, последние десять лет — заместитель начальника отдела по социальной работе в ООО РН «Туапсенефтепродукт». У Баутиных очень гостеприимная и дружная семья. В соцзащите сначала занималась трудными. Так они дневали и ночевали в их небольшой уютной двухкомнатной квартире на девятом этаже. Позже, в городском управлении соцзащиты, и теперь, в «Туапсенефтепродукте», — делами пенсионными. Чужая боль для нее — не чужая. Уж слишком много было своей…
Он достался ей с трудом — сложнейшие роды, даже вспоминать страшно. Рос Саша Баутин здоровеньким, крепким, красивым, добрым и некапризным, в школе — только радости и приятности, без проблем. На пении у малыша обнаружили великолепный музыкальный слух, и учитель сказал: «Вы совершите преступление, если не отдадите сына в музыкальную школу».
Был солнечный февральский день. Девятилетний Саша с аккуратной папочкой переходил дорогу к музыкальной школе. Вынырнувший из-за угла на бешеной скорости КамАЗ не успел притормозить… Ноги, можно сказать, не стало — полное размозжение мягких тканей. В больнице настаивали на ампутации, но потом все же рискнули. Чудом уцелел единственный сосуд, питающий ногу, которую опять же чудом сохранили Саше хирурги. Пятнадцать пластических операций за год. Филатовская клиника. Это случилось в феврале 1981-го. Последняя операция была в 85-м.
Три года подряд по два месяца Татьяна возила сына в детский центральный клинический санаторий Министерства обороны СССР. Саша учился ходить. Профессор из клиники имени Филатова, увидев открывающую дверь Татьяну Александровну, привычно кивнул: «Завозите ребенка…» Улыбающийся ребенок зашел в кабинет профессора сам. Тот даже встал с кресла: «Не может быть!».
Еще через год Саша танцевал медленный вальс, быстрый фокстрот и любимые мамой русские народные танцы. В двенадцать он сказал своим: «Я буду лечить маленьких детей, которые попали в аварию. Никто не будет хромать. Буду доктором».
И начиная с девятого класса два раза в неделю после уроков медбрат Саша Баутин отправлялся к своим больным. Учился в учебно-производственном комбинате на базе Туапсинской городской больницы. Из мальчиков в группе он был один, остальные девочки. Больные его не просто любили — боготворили. Один маленький мальчик никому больше не давался на перевязку: «Хочу к Саше!». Баутин-младший мыл полы, убирал в палатах за тяжелобольными, мог отнести лежачую старушку на руках на второй этаж. Лечил всех домашних и соседей. Пацан как пацан, как сотни других, только взгляд повзрослее и пожестче. В маму, наверное.
Она объясняла повзрослевшему сыну: прятаться от жизни, сжавшись в комочек, бояться и плакать — не выход… Саша поступил в Краснодарский медицинский институт, с третьего курса постоянно работал в краевой больнице — палатным медбратом в детской травматологии. Собирался стать хирургом-травматологом.
И снова был февраль, уже 1994-го. Этот день Баутина запомнит на всю жизнь. У Саши — сильнейшая черепно-мозговая травма, доктора сказали: «С таким диагнозом не живут, дайте ему спокойно умереть». Множественные переломы свода основания черепа с повреждением синуса. Большая потеря крови. Грозное осложнение — менингит. Тяжелая степень менингита — это где-то 15—17 тысяч лейкоцитов. У Саши было — 1 миллион 800 тысяч, такого ни в каких медицинских трудах не зарегистрировано.
Доктора краевой больницы говорили, что Саша родился под счастливой звездой, имея такую маму. Полгода в реанимации — как полсотни лет: на капельницах, физрастворах, искусственном дыхании. Доктор Филин 50 раз (!) делал Саше пункцию. Ту самую, при одном упоминании о которой мы собираемся умирать. Плюс несколько сложнейших операций, включающих шунтирование.
Баутина каждую секунду была рядом. Как ей удалось пробраться в реанимацию — святая святых любой больницы, я не знаю. Пробралась и осталась. Ухаживала, мыла, кормила. Сына и всех, кто лежал в палате. Трижды в день мыла в палате полы — чтобы дышалось легче. И Саша дышал. С тех пор она умеет все: правильно поставить капельницу, очистить рану, перевязать, сделать укол, ввести зонд…
В 94-м они с мамой три месяца провели в нейротравме краевой больницы, в 95-м — полгода, в 96-м — два месяца… Трепанация черепа. Пластика. Сложнейшие операции.
Уже дома, в Туапсе, он хотел выброситься с девятого этажа. Дополз как-то, перевесился через перила… В этот момент в комнату зашла Татьяна…
Я тоже мать. У меня тоже сын, тоже видела в жизни всякое. Я не находила и до сих пор не нахожу слов, чтобы с ней об этом говорить. Наверное, Бог отвел беду. Татьяне потом вызывали «скорую»…
После пластики Саша начал заниматься гимнастикой: гантели, упражнения… Каждый год — реабилитация в санатории, теперь это все очень дорого, но — надо. Потихоньку все (или почти все) становилось на свои места. Слово «инвалид» все эти годы было не для него — помогал маме, ходил на море, встречался с друзьями, выгуливал своего любимого французского бульдога…
В прошлом году перенес инсульт. Татьяна приходит с работы, а сына парализовало. Полностью. И опять все сначала — больницы, лекарства, массажи… Уже встал, ходит по дому, потихоньку выбирается на улицу. Друзья помогают, они по-прежнему рядом — Андрей, Сережа… Конечно, сегодня Татьяне намного труднее — четвертый год как похоронила мужа, Валеру — полковника в отставке, ветерана Вооруженных Сил, получившего награду «За боевые заслуги» в мирное время (почти 30 лет в ПВО).
Господи, дай ей сил.
Ольга Цветкова
Газета «Вольная Кубань» 26 ноября 2010 г.