|
Добрый день! 5 марта 2019г. выиграли в Европейском Суде по правам человека дело Gabbazov vs. Russia ( http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-191483 ), в котором я участвовал в качестве представителя заявителя. Дело касалось применения пыток к жителю Ульяновска со стороны представителей правоохранительных органов г.Москвы и отсутствия эффективного расследования пыток . Если Вам интересна данная тема для публикации - мы готовы к сотрудничеству. Более подробно о деле в прикрепленных файлах.
С уважением, О.В.Борисов
ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ
Жалоба GABBAZOV против России
(Жалоба№. 16831/10)
РЕШЕНИЕ СУДА
СТРАСБУРГ
5 марта 2019 года
Это решение является окончательным, но может быть подвергнуто редакционной правке.
По жалобе Gabbazov против России,
Европейский суд по правам человека (третья секция), заседая комитетом в составе:
Алена Полочкова, Президент,
Дмитрий Дедов,
Jolien Schukking, судей,
и Стивен Филлипс, регистратор секции,
Обсудив в частном порядке 5 февраля 2019 года,
Выносит следующее решение, которое было принято в этот день:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было возбуждено по жалобе (№ 16831/10) против Российской Федерации, поданной в суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (“Конвенция”) гражданином Российской Федерации г-ном Азатом Гусмановичем Габбазовым (“заявитель”) 21 февраля 2010 года.
2. Заявителя представляли О. В. Борисов и С. В. Золотов, юристы, практикующие соответственно в Ульяновске и Москве. Российское правительство (“правительство”) первоначально представлял представитель Российской Федерации при Европейском суде по правам человека Г. Матюшкин, а затем его преемник на этом посту М. Гальперин.
3. 29 сентября 2016 года правительству было направлено уведомление о подаче заявления.
ФАКТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
4. Заявитель родился в 1979 году и живет в Ульяновске.
A. арест заявителя и предполагаемое жестокое обращение в полиции
5. 16 июня 2007 года заявитель и К. были арестованы по подозрению в грабеже. Их доставили в отдел уголовного розыска Котловского районного отдела полиции по Юго-Западному административному округу Москвы (ОУР ОВД ПО РАЙОНУ КОТЛОВКА ЮЗАО Г. Москвы).
6. Ниже приводится описание заявителем последующих событий в полицейском участке. В ночь на 16 июня 2007 года заявитель был оскорблен и избит сотрудниками полиции А. и М., которые просили, чтобы он признался в ограблении. Он несколько раз терял сознание. Заявитель продолжал подвергаться физическому насилию в присутствии следователя А. И. из Юго-Западного административного округа полиции, который угрожал ему тюремным заключением. Заявитель отказался подписать какие-либо признания. Полицейские вынудили К. признаться в ограблении, физически напав на него и заставив увидеть избиение заявителя. Заявителю угрожали физической расправой, если бы он стал жаловаться на их поведение.
7. 17 июня 2007 года следователь А. И. составил протокол об аресте заявителя за грабеж, который был подписан заявителем в отсутствие адвоката. В протоколе указано, что заявитель был арестован в 7.20 утра в тот же день.
8. В 11 ч. 05 м. заявитель был помещен в изолятор временного содержания (ИВС) Юго-Западного административного округа.
9. 18 июня 2007 года Гагаринский районный суд Москвы оставил заявителя под стражей.
10. 21 июня 2007 года заявитель был помещен в московский следственный изолятор (из-77/2).
B. травмы заявителя
11. 17 июня 2007 года заявитель был осмотрен врачом московской городской больницы № 1. 33 по просьбе дежурного офицера Котловского районного отделения милиции. Согласно больничным записям, у заявителя были i) синеватые синяки на лице, груди, спине и обеих ногах размером от 6 x 6 см до 3 x 6 см; и ii) ссадина на спине размером 1,5 x 6 см. У него диагностировали множественные ушибы и ссадины на голове, груди и верхних конечностей.
12. Согласно записям ИВС и из-77/2 от 17 и 21 июня 2007 года, соответственно, заявитель имел множественные ушибы и ссадины на голове, груди и верхних конечностях.
Предварительное расследование и отказ в возбуждении уголовного дела
1. Следственная комиссия
13. 13 августа 2007 года заявитель подал жалобу в отдел внутренней безопасности МВД в Москве, якобы, как только он перестал опасаться за свою жизнь.
14. В течение следующих двух лет следователи Зюзинского районного следственного отдела Следственного комитета по Москве проводилась доследственная проверка и вынесен отказ в возбуждении уголовного дела (от 14 сентября 2007 года, 24 февраля 2008 года и 2 мая 2009 года) в соответствии со статьей 24 § 1 (1) или (2) УПК РФ, либо потому, что не было никаких доказательств, что было совершено преступление, или потому, что ни один из элементов состава преступления, предусмотренного ст. 286 ч. 3 УК РФ (Превышение должностных полномочий с применением насилия) не присутствовал в отношении действий сотрудников полиции А. А. и М. При этом они полагались на объяснения сотрудников полиции и следователя А. И., отрицающих какие-либо нарушения. Они не опросили заявителя.
15. Согласно объяснениям сотрудников полиции, полученным в ходе предварительного следствия, 16 июня 2007 года они доставили заявителя – который, по оперативной информации, совершил ограбление – в полицейский участок, где от него было получено “объяснение” в отношении преступления без какого-либо физического или психологического давления.
16. Решения следователей об отказе в возбуждении уголовного дела, за исключением последнего решения от 2 мая 2009 года, были отменены руководителем следственного отдела и проведено дополнительное расследование. 15 января 2008 года отказ следователя от 14 сентября 2007 года был отменен на том основании, что он был преждевременным и основывался на неполном расследовании, поскольку в нем не содержалось объяснение происхождения причиненных заявителю телесных повреждений. 23 апреля 2009 года отказ следователя от 24 февраля 2008 года был отменен как преждевременный.
17. Выводы следователя по последнему отказу в возбуждении уголовного дела от 2 мая 2009 года в целом аналогичны предыдущим решениям. В нем так же указано, что заявитель был осужден за несколько преступлений и приговорен к восьми годам тюремного заключения и что сотрудники полиции действовали в соответствии со своими обязанностями.
2. Судебный пересмотр решений следователей в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса:
18. Заявитель обжаловал решения следователя от 24 февраля 2008 года и 2 мая 2009 года. Его апелляционная жалоба на прежнее решение не была рассмотрена отечественными судами, которые прекратили производство в связи с отменой решения следственного органа (решение Гагаринского районного суда Москвы от 24 апреля 2009 года, оставленное в силе 28 октября 2009 года Московским городским судом). 24 ноября 2010 года Гагаринский районный суд Москвы отклонил вторую апелляцию заявителя, посчитав решение от 2 мая 2009 года законным и обоснованным. В частности, суд отметил, что доводы заявителя относительно предполагаемого жестокого обращения с ним со стороны сотрудников полиции А. А. и М. были рассмотрены в ходе его уголовного процесса и отклонены как неподтвержденные. 6 июня 2011 года Московский городской суд отклонил апелляционную жалобу заявителя и полностью одобрил решение суда первой инстанции.
Д. уголовное дело в отношении заявителя
19. 11 декабря 2007 года Зюзинский районный суд Москвы признал заявителя виновным в грабеже и разбое и приговорил его к восьми годам лишения свободы.
20. На суде заявитель свою вину не признал. Он заявил, что 16 июня 2007 года он был арестован, его отвезли в полицейский участок и избили сотрудники милиции. Суд первой инстанции отклонил утверждения заявителя о жестоком обращении со стороны полиции. Оно основывалось главным образом на отказе следователя возбудить уголовное дело против сотрудников полиции от 14 сентября 2007 года (впоследствии отмененное), отметив отсутствие объективной информации, свидетельствующей о применении физического насилия в отношении заявителя.
21. Сообвиняемый заявителя К. не подтвердил своих признательных показаний на предварительном следствии, объяснив, что он дал их, потому что сотрудники полиции подвергли его физическому насилию и заставили его увидеть избиения заявителя. Суд первой инстанции отклонил его доводы и основал свое решение на признательных показаниях К., данных в ходе предварительного следствия, и других доказательствах.
22. 27 февраля 2008 года Московский городской суд оставил это решение в силе, постановив, что утверждения заявителя о применении незаконных методов расследования не были подтверждены.
Заявления сотрудника полиции М. и следователя А. И.:
23. Правительство представило заявления, собранные подполковником С. из департамента внутренней безопасности МВД по Москве 17 ноября 2016 года от сотрудника полиции М. и следователь А. И., в котором оба М., В настоящее время старший оперативный сотрудник полиции, уголовно-розыскной отдел Юго-Западного административного округа г. Москвы, и А. И., В настоящее время следователь отдела по борьбе с организованной преступностью Юго-Западного административного округа г. Москвы, отрицали какие-либо незаконные действия и жестокое обращение в отношении заявителя, после его ареста в 2007 году.
ЗАКОН
I. предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции
24. Заявитель жаловался на то, что он подвергался пыткам и бесчеловечному обращению со стороны сотрудников полиции под руководством или при попустительстве следователя и что государство не провело эффективного расследования его жалоб. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит:
“Никто не должен подвергаться пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.”
25. Правительство оспорило эти утверждения как необоснованные. Они заявили, что заявитель получил незначительные травмы, которые обычно заживают в течение нескольких дней. Он не жаловался на насилие со стороны полиции врачу больницы 17 июня 2007 года, персоналу мест содержания под стражей по прибытии, следователю, который составил протокол его ареста, или суду, который вынес постановление о его содержании под стражей. Его заявление о преступлении было подано 13 августа 2007 года. Это не позволило властям провести эффективное расследование и установить, вне всяких разумных сомнений, ответственность государства за причиненный ему ущерб.
26. Заявитель отметил, что правительство не представило никаких объяснений с его травмой.
А. Допустимость
27. Правительство утверждало, что это заявление не соответствует требованию правила о шести месяцах и поэтому является неприемлемым.
28. Суд отмечает, что в письме от 21 февраля 2010 года заявитель жаловался на нарушение его прав по статьям 3 и 13 Конвенции, представив, в частности, копию постановления Гагаринского районного суда Москвы от 24 апреля 2009 года и другие документы в рамках возбужденного им производства по обжалованию отказа следователя возбудить уголовное дело в отношении сотрудников милиции от 24 февраля 2008 года. Последнее решение было отменено следственным органом 23 апреля 2009 года, и было проведено дополнительное расследование. Апелляционная жалоба заявителя на решение районного суда от 24 апреля 2009 года была рассмотрена Московским городским судом 28 октября 2009 года (см. пункты 14, 16 и 18 выше).
29. Очевидно, что жалоба была представлена во время разбирательства. Поэтому возражение правительства в отношении шестимесячного срока является необоснованным и должно быть отклонено.
30. Суд далее отмечает, что жалоба не является явно необоснованным по смыслу пункта 3 а) статьи 35 Конвенции. Она не является неприемлемой по любым другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой.
В. Выводы
31. Суд отмечает, что, проведя ночь под стражей в полиции, заявитель получил множественные ушибы и ссадины головы, груди и верхних конечностей (см. пункты 11-12 выше). Суд считает, что повреждения, вероятно, возникли в результате ударов, предположительно, нанесенными заявителю сотрудниками милиции (см. что касается оценки синяков и ссадин судебно-медицинских экспертов в полиции жестокого обращения - Ксенз и другие против России,№. 45044/06 и 5 другим, §§ 14, 74, 81 и 96, 12 декабря 2017 года, и Сергей Рябов против России, нет. 2674/07, §§ 15 и 40, 17 июля 2018 года).
32. Вышеуказанные факторы достаточны для того, чтобы создать презумпцию в пользу изложения заявителем событий и убедить суд в том, что утверждения заявителя о жестоком обращении во время содержания под стражей в полиции заслуживают доверия.
33. Тот факт, что в течение ночи после ареста заявитель содержался под стражей в полиции и допрашивался сотрудниками полиции по поводу преступления, в совершении которого он подозревался, без регистрации его ареста и без возможности воспользоваться доступом к адвокату и другими правами подозреваемых в уголовном судопроизводстве, свидетельствует об особой уязвимости заявителя по отношению к сотрудникам полиции. Это добавляет доверия к словам заявителя и усиливает презумпцию ответственности государства за причинение телесных повреждений во время задержания (см. Olisov и другие против России,№. 10825/09 и 2 другие, §§ 74-79, 2 мая 2017 года, а Ситников В. России, нет. 14769/09, §§ 31-35, 2 мая 2017 года).
34. Что касается аргумента правительства о том, что заявитель задержал подачу заявления о преступлении (см. пункт 25 выше), то вполне можно предположить, что это может быть связано с тем, что заявитель подвергся запугиванию после жестокого обращения и угроз со стороны сотрудников полиции и следователя (см. пункт 6 выше).
35. В любом случае власти были предупреждены о возможности применения насилия в отношении заявителя 17 июня 2007 года, когда врач больницы и изолятора временного содержания зафиксировали многочисленные телесные повреждения заявителя. Таким образом, даже без прямой жалобы со стороны заявителя на данном этапе уже возникла обязанность провести расследование. Это объясняется тем, что статья 3 Конвенции требует проведения официального расследования в случаях, когда имеются достаточно четкие признаки возможного жестокого обращения (см. Velev V. Bulgaria, no. 43531/08, § 60, 16 апреля 2013 года).
36. Суд отмечает, что утверждения заявителя о том, что его телесные повреждения явились результатом жестокого обращения со стороны сотрудников полиции в присутствии следователя, были отклонены Следственным комитетом на основании объяснений со стороны тех же сотрудников полиции и следователя о неприменении к заявителю жестокого обращения. Следственный комитет не допросил заявителя и К., которые якобы были свидетелями избиения заявителя, и не назначил судебно-медицинскую экспертизу заявителя. Следователь не представил никаких объяснений причиненного заявителю вреда, как это было признано им же (см. пункт 16 выше). Его последнее решение аналогично предыдущим решениям, которые были отменены, поскольку они были основаны на неполноте расследования. Вынося решения по делу в порядке ст. 125 УПК РФ, национальные суды опирались на выводы об отсутствии жестокого обращении со стороны полиции сделанные судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела в отношении заявителя по существу (см. пункт 18 выше), в то время как суд первой инстанции при этом сослался на, впоследствии отмененое, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции (см. пункты 20-21 выше). Таким образом, национальные суды упустили возможность оценить, соответствовало ли расследование требованиям статьи 3 Конвенции, с тем, чтобы обеспечить заявителю возмещение вреда на национальном уровне.
37. Следственный комитет основывал свои выводы на результатах доследственной проверки, которая является начальной стадией рассмотрения уголовного дела в соответствии с российским законодательством и обычно должна продолжаться возбуждением уголовного дела и проведением расследования, если собранная информация раскрывает признаки уголовного преступления (см. Ляпин против России, нет. 46956/09, § 129, 24 июля 2014). Само по себе проведение доследственной проверки в соответствии со статьей 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации является недостаточным для соблюдения властями установленных статьей 3 Конвенции стандартов эффективного расследования достоверных утверждений о жестоком обращении в полиции. Органы власти обязаны возбуждать уголовное преследование и проводить надлежащее уголовное расследование, в рамках которого проводится весь комплекс следственных мер (там же., §§ 129 и 132 36).
38. У суда нет оснований считать иначе в данном деле, так как имеются заслуживающие доверия утверждения о жестоком обращении. Суд считает, что Следственный комитет не провел эффективного расследования утверждений заявителя о жестоком обращении со стороны полиции, как того требует статья 3 Конвенции.
39. Учитывая, что отказ правительства признать ответственность государства за травмы заявителя, был предоставлен в результате поверхностных внутренних расследований, не отвечающих требованиям статьи 3 Конвенции, Суд постановил, что правительство не выполнило свою обязанность по доказыванию, и не добыло доказательств, способных поставить под сомнение доводы заявителя и изложеные им события, которые он считает установленными (см. Olisov и другие, упоминавшееся выше, §§ 83-85, и Ксенз, и другие, упоминавшееся выше, §§ 102 04).
40. С учетом доказательств по делу, суд считает, что заявитель был подвергнут бесчеловечному и унижающему достоинство обращению в районном отделе милиции Котловка в Москве (см. Gorshchuk V. Россия, нет. 31316/09, § 33, 6 октября 2015; Александр Андреев В. России, нет. 2281/06, §§ 56 62, 23 февраля 2016 года; и Леонид Петров В. России, нет. 52783/08, §§ 65-76, 11 октября 2016 года).
41. Вышеизложенные соображения достаточны для того, чтобы суд мог сделать вывод о наличии нарушения статьи 3 Конвенции в рамках его материально-правовых и процедурных аспектов.
II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 13 КОНВЕНЦИИ
42. Заявитель жаловался, что власти не провели эффективного расследования по его жалобе на жестокое обращение в полицейских участках в нарушение статьи 13 Конвенции, которая гласит:
“Каждый, чьи права и свободы, изложенные в [настоящей] Конвенции, нарушаются, имеет эффективное средство правовой защиты перед Национальным органом, несмотря на то, что нарушение было совершено лицами, действующими в официальном качестве.”
43. Правительство оспаривало соблюдение данного правила.
44. Суд отмечает, что эта жалоба связана с вопросом, поднятым в рамках процессуального аспекта статьи 3 Конвенции и, следовательно, должна быть объявлена приемлемой.
45. Принимая во внимание вывод о нарушении статьи 3 в ее процессуальном аспекте в связи с неспособностью государства-ответчика провести эффективное расследование, суд считает, что нет необходимости рассматривать эту жалобу отдельно в соответствии со статьей 13 (см. Olisov and Others, цитируемый выше, § 92).
III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
46. Статья 41 Конвенции предусматривает:
“Если суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного возмещения, суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.”
А. моральный вред
47. Заявитель требовал 100 000 евро в качестве компенсации морального ущерба, понесенного им в результате нарушения его прав, гарантированных статьей 3 Конвенции.
48. Правительство заявило, что любое решение о справедливой компенсации должно приниматься в соответствии с прецедентным правом суда.
49. Суд присуждает заявителю 25 000 евро в качестве компенсации морального ущерба.
50. Суд отмечает, что не было представлено никаких объяснений заявителя по поводу заявления представителя г-на О. В. Борисова, о том, что денежные средства в возмещении морального вреда должны быть перечислены непосредственно на банковский счет г-на Борисова. Поэтому эту просьбу следует отклонить.
B. судебные расходы и издержки
51. Заявитель также потребовал 4 120 евро за юридические услуги г-на Борисова в суде в соответствии с заключенным между ними договором на юридические услуги и квитанцией, подтверждающей соответствующий платеж.
52. Правительство оспорило это требование.
53. Принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении документы (указывающие, в частности, на то, что жалоба была подана до того, как г-н Борисов был уполномочен представлять заявителя) и его прецедентное право, Суд считает разумным присудить сумму в размере 2000 евро, покрывающую расходы на разбирательство в суде.
54. Поскольку не было представлено никаких объяснений заявителя по поводу заявления представителя г-на О. В. Борисова, о том, что денежные средства в возмещении морального вреда должны быть перечислены непосредственно на банковский счет г-на Борисова. Поэтому эту просьбу следует отклонить.
Проценты по умолчанию:
55. Суд считает целесообразным, чтобы процентная ставка по умолчанию основывалась на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка, к которой следует добавить три процентных пункта.
ПО ЭТИМ ПРИЧИНАМ СУД ЕДИНОГЛАСНО,
1. Объявляет заявление приемлемым;
2. Постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовых и процессуальных аспектах;
3. Считает, что нет необходимости отдельно рассматривать жалобу по статье 13 Конвенции;
4. Возмещение ущерба:
(а) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев следующие суммы, переведенные в валюту государства-ответчика по курсу на дату урегулирования:
I) 25 000 евро (двадцать пять тысяч евро) плюс любой налог, который может взиматься в отношении нематериального ущерба;
(ii) 2000 евро (две тысячи евро) плюс любой налог, который может взиматься с заявителя в отношении расходов и издержек;
(b) что по истечении вышеупомянутых трех месяцев до выплаты взимается простой процент на вышеуказанную сумму по ставке, равной предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в период просрочки платежа плюс три процентных пункта;
5. Отклоняет остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Составлено на английском языке и вынесено в письменной форме 5 марта 2019 года в соответствии с правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.
Stephen PhillipsAlena Pol??kov?
RegistrarPresident
14. 16.06.2007г. в 20 часов 10 минут я был задержан в общежитии «Водник» (г.Долгопрудный) по подозрению в совершении преступлений оперуполномоченными ОУР ОВД по району Котловка ЮЗАО города Москвы Ажибой А.Э. и Муслимовым Э.З. (Приложение c)
14.1. в ночь с 16 на 17 июня 2007г. будучи доставленным в помещение ОВД по району Котловка ЮЗАО г.Москвы, в целях получения признательных показаний я был подвергнут пыткам и бесчеловечному обращению со стороны сотрудников Ажибы и Муслимова: на протяжении ночи меня избивали, оскорбляли, принуждая к даче признательных показаний, в результате чего я неоднократно терял сознание. Прибывший в данное ОВД следователь Агамалиев, на мои просьбы пресечь противоправные действия оперативных сотрудников никак не отреагировал и пригрозил тюремным заключением, избиение продолжалось уже в присутствии Агамалиева. Оперативные сотрудники отобрали у меня сберегательную книжку, позвонив моему соседу по общежитию и представившись мной один из оперативников сказал ему чтобы тот на следующий день передал принадлежащие мне деньги в сумме 5800 рублей, которые я оставил ему когда меня задерживали. Данные оперативники также забрали мой сотовый телефон, обвиняя меня в том, что я его украл. (Приложение a )
Этой же ночью следователем были проведены три следственных действия (опознания) с участием меня и обвиняемого Кузнецова П.В. (Приложения o,p,q )
14.2. 17.06.2007г. в 07 часов 20 минут следователь Агамалиев И.Д. оформил мое задержание. При этом,процессуальное оформление задержания произведено не до 23часов 10 минут, как это предусмотрено законом (ст.91 УПК РФ), а лишь в спустя 11 часов.
В 11 часов 05 минут я был помещен в ИВС УВД по ЮЗАО г.Москвы. При телесном осмотре в ИВС у меня было выявлено наличие кровоизлияний на лице, груди, спине, обоих ногах синеватого цвета размерами 6.0х6.0 см до 3.0х6.0 см на спине ссадины 1,5х6.0 см. Диагноз: множественные ушибы, ссадины головы, груди, верхних конечностей. (Приложение b )
14.3. 21.06.2007г. я был переведен в следственный изолятор ИЗ-77\2 г.Москвы, где при моем осмотре подтвердились ранее обнаруженные телесные повреждения. (Приложение b)
14.4. 13.08.2007г. я обратился с заявлением в ОСБ ГУВД по г.Москве в котором сообщал о противоправных действиях в отношении меня имевших место в ночь с 16 на 17 июня 2007г. (Приложение a )
14.5. 14.09.2007г. по результатам рассмотрения моего заявления было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
В постановлении в основном отражены обстоятельства моего уголовного дела и, в большей степени, затрагивается вопрос о моей виновности, что не являлось предметом проверки сообщения о преступлении. В ходе доследственной проверки я не был опрошен по поводу своего заявления; были опрошены Агамалиев, Муслимов и Ажиба, но содержание и анализ их объяснений не отражены в постановлении; не было принято никаких мер для того, чтобы найти и опросить потенциального свидетеля – моего соседа по общежитию «Водник» Владимира; в постановлении не отражено и не проанализировано содержание медицинских документов из ИВС ЮЗАО г. Москвы, которыми зафиксировано наличие у меня ряда телесных повреждений в день задержания; не установлено где, если не в ОВД, я получил эти травмы; не были опрошены сотрудники травмпункта поликлиники №33, которые зафиксировали на моем теле травмы; не был опрошен подсудимый Кузнецов; в постановлении не отражен и не проанализирован ответ на запрос из АКБ «Сбербанк» по требованию указать о движениях денежных средств на моем лицевом счету; не проведен осмотр места происшествия – кабинета ОВД «Котловка», в котором я находился в ночь с 16 на 17 июня 2007 года; не решался вопрос о возбуждении уголовного дела в отношении следователя Агамалиева, хотя в моем заявлении указано и на его роль в совершенном преступлении; не дана правовая оценка по факту незаконности моего задержания; (Приложение f )
14.6.1. 07.12.2007г. при судебном разбирательстве по моему уголовному делу был допрошен обвиняемый Кузнецов П.В. который не подтвердил показания данные им на следствии 17 июня 2007 года, пояснив, что у него не было адвоката, сотрудники милиции его несколько раз ударили, показали, как избивают меня, сказали что: «Если будешь повторять, как мы тебе скажем, и подпишешь, мы тебя трогать не будем», он все сказал с их слов и подписал. (Приложение n)
14.6.2 07.12.2007г. при судебном разбирательстве по моему уголовному делу я дал показания о том, что сотрудники милиции избивали меня на протяжении 16 часов, сказав мне что потерпевший по моему уголовному делу (Загороднев) является сотрудником милиции и я буду «сидеть». (Приложение n)
14.7. 11.12.2007г. приговором Зюзинского районного суда г.Москвы я был признан виновным в совершении преступлений и приговорен к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
В ходе судебного разбирательства по моему уголовному делу не исследовались и не приобщались к материалам дела медицинские документы подтверждающие наличие у меня телесных повреждений на следующий, после моего задержания, день. Суд не принял никаких реальных мер для того, чтобы проверить мои показания о применении ко мне пыток (физического насилия с целью получения признания). Вопрос о том, имели ли место незаконные методы следствия в отношении Кузнецова П.В. судом вообще не решался. Кроме того, при решении вопроса о том, имели ли место пытки, суд принял во внимание в качестве доказательства постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 14 сентября 2007 года, по моему заявлению, которое впоследствии (15.01.2008г.) было отменено как незаконное руководителем следственного органа, т.е. суд принял во внимание незаконное, недостоверное доказательство. (Приложение l )
14.8. 15.01.2008г. руководителем следственного органа было отменено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и материал направлен для проведения дополнительной проверки. (Приложение g )
14.9. 27.02.2008г. Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда отказала в удовлетворении моей кассационной жалобы на приговор Зюзинского районного суда г.Москвы. (Приложение m )
14.10. 24.02.2008 г. Вынесено новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
В целом оно аналогично предыдущему постановлению (п.14.5) (Приложение r )
14.11. 23.04.2009 г. Вынесено постановление об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. (Приложение s)
14.12. 02.05.2009г. было вновь вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по моему заявлению. В постановлении и при проведении доследственной проверки не были устранены недостатки, указанные в пункте 14.5 данной жалобы. (Приложение h )
14.13. 24.11.2010г. Гагаринский районный суд г.Москвы отказал в удовлетворении моей жалобы на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 02.05.2009г.
Суд проигнорировал мои ссылки на недостатки доследственной проверки, и вынесенного постановления, перечисленные в пункте 14.5 данной жалобы. (Приложение j , i )
14.14. 06.06.2011г. Судебная Коллегия по уголовным делам Московского городского суда оставила без удовлетворения мою кассационную жалобу на постановление Гагаринского районного суда г.Москвы от 24.11.2010г.
Судебная Коллегия, также как и суд первой инстанции, не усмотрела нарушений закона при производстве доследственной проверки по моему заявлению. (Приложение k )
(орфография письма сохранена)
|
|
|
