руководитель благотворительного фонда «Майдан» Хелефов Асрет Ниджефович

Добрый день. Вам пишет руководитель благотворительного фонда Хелефов Асрет Ниджефович.

Я являюсь Президентом благотворительного Фонда «Майдан», так же по совместительству секретарем правления этого же. 21 июля 2013г., в отношении меня городской суд города Дербент вынесла обвинительный приговор, по статье 159 част 2 и статье 159 част 2 дали 2 года и 6 месяцев условна. С данным приговором я не согласен, так как данное дело против меня было сфабриковано.

С 2011 года я работал в благотворительном фонде, в конце 2012 г., этот фонд представителем которого я являюсь закрылся. И так как ко мне даже после закрытия фонда очень много людей обращалась, мной было предложено бывшим спонсорам существовавшего фонда, открыть фонд в городе Дербенте. И меня поддержали, и было решено открыть фонд у нас в городе.
С ноября я начал готовить все необходимые документы для регистрации, и в январе 2013г., мной было подана заявление для регистрации фонда и сданы все необходимые документы.

Когда я работал в фонде зарегистрированном в городе Москва я неоднократно с июня месяца 2012г., посещал магазин Лакия который находиться в городе Дербент по ул. Пушкина, для приобретения одежды для детей детского дома, детей из малоимущих семей, и детей инвалидов. С августа месяца я начал очень часто посещать данный магазин, так как там работала Лунги Тамара которая стояла у нас в фонде на учете. Дома ее нельзя было найти, и приходилась идти в магазин Лакия, так как она там работала во время школьных каникул. Когда я посещал данный магазин, я представлялся, и также сама Лунги Тамара представляла меня работникам магазина как работника Б.Ф. и даже сопровождающая детей детского дома неоднократно предупреждала, что я являюсь работникам Б.Ф..
В январе месяце у меня возникли финансовые затруднения, и я решил у Магомедовой Урайбат продавщицы магазина Лакия взять деньги в долг, так как хорошо знал ее. Я попросил у нее 50 тыс., в долг, но она сказала, что вопросы с деньгами решает ее муж Сулейман, которого я так, же знал. Когда я обратился к нему, он дал добро, но сказал, что на данное время у него с собой денег нету, и даст чуть позже. В 20 числах января я встретился с ним, и он мне дал 30 тыс., и сказал, что бы я пошел в магазин к его жене, и она даст. Он, позвонив ей, сказал, что бы она передала мне деньги в размере 20 тыс. рублей. Но мне данных денег не хватило решить возникшие проблемы со своим здоровьем, открытия фонда и организации работы. Я попросил у Магомедовой еще 15 тыс. руб., и она без согласия мужа дала мне их. Магомедова знала, что я являюсь работником благотворительного фонда, и она рассказала, что ее семья и семья ее родного брата являются малоимущими. Я в знак благодарности, что она мне дала деньги в долг, решил помочь ей и ее брату, и поставить их на учет в благотворительный фонд для получения спец пакета. Но сразу разъяснил, что могу поставить на учет только после полной регистрации фонда. Затем я продиктовал форму заявления, которое она должна была в дальнейшем написать и сдать работникам фонда. Заявление написал ее муж Сулейман, а подписала заявление сама Магомедова. Написано было два заявления. В первом было допущена ошибка, и я попросил написать второй. С ошибкой заявление я забрал. А правильное она оставила у себя, что бы потом сдать. Затем я позвонил брату Магомедовой и сказал, что к нему придут мои работники, и он должен будет написать заявление но не должен указывать дату. И то, что ему необходима, сдать необходимые документы.
Затем от других продавщиц магазина, где работает Магомедова я узнал, что она является хозяйкой магазина, и, что у нее еще два магазина, 4 дома и не сколько машин. Затем, когда я был в министерстве юстиций в городе Махачкала, я узнал нормы, по которым я имею право поставить на учет в фонд. И мне пришлось, позвонив Магомедовой отказать в постановке на учет в фонд, затем она сразу попросила меня вернуть ей ее деньги, которые дала мне в долг. То есть 15 тысяч рублей, а 50, что бы я отдал ее супругу. Я объяснил ей, что нахожусь в Махачкале и по приезду сразу отдам ей деньги. Она не подождав когда я приеду пришла к моей маме домой и сказала, что я взял у нее деньги в долг и говорила, что бы я отдал. Но притом скандалила, и не захотела ждать пока я приеду. После этого она на следующий день пришла еще раз, но дома оказался брат, она так, же ему сказала, что я взял деньги в долг и не отдаю. Когда и приехал и позвонил ей, и предложил встретиться чуть выше ее магазина, то есть чуть выше гор электросетей на перекрестке улиц Пушкина и перекрестке Гаджиева. Когда она подошла, я отдал ей ее 15 тыс., но когда она увидела у меня еще деньги начала требовать и другие 50 тыс., которые я брал у ее мужа. Затем я направился по улице переулок Гаджиева на улицу Буйнакского и Магомедова пошла за мной. Когда Магомедова начала требовать 50 тысяч которые я брал у мужа, я совершил на углу улиц Буйнакского и переулка Гаджиева звонок Сулейману, что бы договориться с ним о встрече для возврата денег, которые брал у него в долг. Мы договорились встретиться вечером, так как он был в отъезде. Но Магомедовой это не понравилась, и неоднократно ударив меня, она забрала из моего кармана 25 тысяч рублей, затем пересчитав их перед всеми, направилась по улице переулок Гаджиева на ул. Пушкина к себе в магазин, я так, же по этой, же улице направился на ул. Пушкина, затем сев в машину уехал. В последующие дни я созванивался с Магомедовой для решения вопроса возврата денег. Затем Магомедова направилась в реабилитационный центр к директору Мусаевой Алле Мунхаджевне. Сказала ей, что я представился их работником и, что бы она повлияла на меня, что бы я отдал деньги. Мусаева А.М. позвонив мне, сказала про Магомедову, я сразу приехал в реабилитационный цент и сказал, что я не когда не представлялся работником центра и попросил вызвать саму Магомедову. Когда она подошла, я при всех сказал, что ни когда не представлялся работником центра, затем Магомедова начала утверждать, что я представился работником комплексного центра обеспечения населения.
Через несколько дне мне позвонил участковый по имени Худаверди, и сказал, что Магомедова написала на меня заявление, и что бы я явился в отдел, для дачи объяснения. Я сказал участковому, что нахожусь в отъезде и через несколько дней, то есть в четверг или пятницу к 10 часам зайду. Но в четверг в 6:30 утра, к нам домой пришел другой участковый, разбудив всех, на высоких тонах говорил, что меня несколько дне ищут и что бы я явился в отдел. Но его я поставил в известность, что два дня назад я разговаривал с Худаверди и сказал, что по приезду приду в 10 часов. Когда я явился для дачи объяснения, Худаверди завел меня в кабине, где так же присутствовали, еще троя работников. При дачи объяснения двое из присутствующих крича, ругались говорили, что я мошенник и, что бы я признался во всем. Худаверди записал объяснения, но не с моих слов, а так как он хотел. Когда я отказался подписывать объяснения, я попросил предоставить мне возможность, что бы сам написал, но мне одним из присутствующих который не имел не какого отношения к данному делу, отказал. Затем участковый Худаверди в конце написал дополнения, так как я утверждал, то есть, как было на самом деле, то, что я рал деньги в долг. Я после дачи объяснения 8 марта, я просил в этот же день и так же в другие дни, пойти на место пришествия и допросить свидетелей. Но он всячески отказывал мне, то у него обед, то он занят, затем он ушел в отпуск.
Затем мне позвонил, другой участковый и скал, что бы я явился в отдел, и у них возникли дополнительные вопросы, но затем сразу, же участковый сказал, что позвонит и скажет когда подойти. Через дней десять и сам позвонил, хотел уточнить, когда мне подойти, но участковый сказал, что сам позвонит. В течение месяца никто не позвонил.
Затем 11 марта я сам совершил звонок в дежурную часть, что бы уточнить, как проходит процесс рассмотрения заявления Магомедовой, но дежурный дал номер начальника участковых и сказал, что всю информацию я могу узнать у него, и сказал, что бы я позвонил после обеда, так как было обеденное время. К трем часам мне позвонил следователь Джавадбеков Тимур и Участковый Эльман, но телефон был не у меня и когда я забрал телефон и увидел звонок, я перезвонил участковому. Участковый Эльман сказал, что я объявлен в розыск, и, что я должен срочно явиться в отдел к следователю. Когда я явился в назначенное время следователь выезжал на происшествие, и сказал, что бы я явился на следующий день. Когда я явился, следователь допросил меня. Но когда он допрашивал, он матерился, очень сильно кричал, что в кабинет даже заглядывали, те кто проходил по коридорам, плевался, неоднократно ударял, и говорил, что бы я признался в мошенничестве и он если я признаюсь не будет меня задерживать. Когда я отказался признаваться в том, что я не делал, он задержал меня надвое суток. Задержали меня 14 марта. В день моего задержания следователь, провел обыск в доме моих родителей, опираясь на то, что я проживаю там, и он хотел найти какие та улики против меня. До проведения обыска, я ставил его в известность, что там я не проживаю, а проживаю по улице Ген. Сеидова 10., и это адрес я указывал в объяснении, который я дал участковому Худаверди. Но Следователь не стал меня слушать и провел обыск в квартире моих родителей по улице Оскара 28 кв. 19. Отец запретил ему проводить обыск в своей квартире, так как он не имел законного права, и я там не проживаю, но он его запрет так же проигнорировал. После проведения обыска, следователь начал предъявлять мне претензии, что он не чего не нашел, даже мою одежду. Я говорил, что бы провели обыск по месту моей прописки, то есть проживания, но ему не выгодно было проводить там обыск. Следователь опирался на бланк формы №1, который взял с паспортного стола. Но по закону он не имеет право опираться на него, так как форма №1 составляется самим человеком для получения нового паспорта, на основе потери старого, и составлен он был в начале января 2013г.. Следователь обязан был подать официальный запрос в паспортный стол, для уточнения адреса моего проживания.
13 марта судебным решением меня отпустили под подписку о не выезде. После очных ставок между мной и Магомедовой и ее свидетелями, я написал жалобу на следователя прокурора города со всеми противоречиями между показаниями самой Магомедовой и ее свидетелями, так же указал, что свидетели дают такие показания, что если логически подумать не имеют смысла. После того как я написал жалобу на следователя в прокуратуру, его на рассмотрение направили в следственный отдел города Дербент. И когда я очередной раз пришел по вызову следователя, моя жалоба находилась у него и он, ознакомившись, изменил показания свидетелей, но некоторые моменты он не смог изменить, так как я его предупредил, что у меня есть копии не которых очных ставок. Но почему заявление рассматривал сам следователь, я понять не могу.
Когда меня задерживали, при мне нашли заявление написанное мужем Магомедовой, которую я забрал в связи с тем, что оно было написано с ошибкой. Затем следователь поехал в министерство юстиции, что бы допросить работников имею ли я право принимать от людей заявления. Он хотел обвинить, что я не имею право принимать заявления. Когда я ему сказал, что я являюсь руководителем Б.Ф. он мне не верил. Когда он был в Махачкале он заехал в следственный отдел, и там ему сказали, что бы он провел дополнительные следственные действия, так как по имеющим материалам дело в суд направлять нельзя. Когда он заехал в министерство с надеждой, что там подтвердят его мнение, что я не имею право принимать заявление. Но с министерства объяснили ему, что как руководитель имею полное право принимать от населения заявления. Он допросил работников Министерства Юстиции, но так как ему не понравились их показания он не стал включать их в дела. Затем по приезду в Дербент он направил запрос в налоговую инспекцию города, и ему дали, ответ, что я не имел право принимать заявления до полной регистрации фонда. И этот ответ ему понравился. Но я зарегистрирован в Федеральной налоговой службе и Мин. Юстиции. Но их ответ им не понравился.
Следствие длилось 4 месяца. Я так же писал письмо прокурору города, с просьбой, что бы дали указания, что бы допросили моих свидетелей. И следователю дали указание с прокуратуры. Хотя в материалах уг. дела имеется постановление об удовлетворении ход-ва (л.д.141), защитника о вызове и допросе свидетелей Абдуллаевой Р., Шафиевой К. и Мусаевой А. следователем умышленно в течение продолжительного времени они не допрашивались Но до конца следствия в последнею неделю он допросил их. Но моих родственников он не допросил. В деле имеется рапорт, на имя начальника следственного отдела, что он звонил моим родственникам, и они отказались дать показания. Но они не отказывались давать показания, следователь специально не допросил их, так как ему это было выгодна.
Я не однократно просил следователя поехать на место скандала между мной и Магомедовой, так как показания свидетелей со стороны потерпевшей противоречили показаниям самой потерпевшей. В плоть до того откуда мы пришли, куда после скандала направились, все свидетели утверждают разные направления.
Следователь пытался вызвать так называемого таксиста, которого я отправлял за документами к брату Магомедовой, но он является представителем совета правления фонда, но не каким та таксистом как настаивает Магомедова. И когда он связался с ним и пригласил для дачи показании по делу он деликатно объяснил ему, что бы он послал повестку и что он не будет давать показания, и послал его в грубой форме. Он просил меня, что бы я привел его в отдел для дачи показаний, но я открыта ему сказал осуществи привод, он не придет. После этого он не стал его беспокоить потому, что он не следователь по его поведению видна.
В деле есть протокола, составленные участковыми, о том, что они приходили ко мне домой и не нашли меня, во первых они ходили на Оскара 28, это адрес моих родителей и об этом они знали из моих объяснений данные ранее. Во вторых, они посещали другую квартиру 15, а мои родители проживали 19., на суде они утверждали, что это опечатка, но как два раза они сделали опечатку. Значит они составляли их в один день, то есть набрав один текст изменив дату составления рапорта распечатали. И так же в проколах указана, что они узнавали у соседей, бываю ли я дома. Они опросили одного соседа с подьезда где проживают мои родители, но в других протоколах опросили соседей с других подъездов, которые не знаю о наше семье и утверждать бываем ли мы дома они не могу.
В деле так же имеется отрицательная характеристика на мое, данная участковым, но я не когда не имел конфликтов ни с соседями, ни в школе, ни университете, не просто на улице. И это участковый меня даже в лицо не знает, нас познакомил следователь при моем задержании.
Следователь утверждал, что неоднократно звонил мне до объявления в розыск, и после. Но я предоставил детализацию звонков, которая подтверждает, что не следователь, не участковый не звонили мне. В материалах уг. дела имеется письмо (справка)следователя, что детализация соединений с моего номера им изучена, и что никакой ценной информации там не обнаружено. Это письмо не имеет законную силу, так как это обман и я предоставив на суде детализацию звонков доказал это. Как мной было приведено выше, из указанной распечатки соединений усматривается, что между мной и Магомедовой и мной и Абдуллаевым С. с 26.01. вплоть до 5.02. имеются телефонные переговоры и смс. Кроме того из распечатки соединений усматривается, что следователь Джавадбеков Т. ни 5.03., ни 6.03., ни 7.03., ни 8.03. не совершил ни одного звонка мне, тогда как в материалах дела имеются его рапорты от 5.03.13., 6.03.13., 7.03.13., 8.03.13. на имя начальника СО ОМВД по г.Дербент о том, что им неоднократно совершались звонки мне на мой номер 8-928-580-77-75, однако никто не ответил. А 9.03.13г. я был объявлен в розыск, хотя я сидел у себя дома и ни от кого не прятался. Эта имеющая значение для уголовного дела информация следователем умышленно была скрыта для того чтобы сфальсифицировать доказательства по делу. И это опять доказывает, что дело расследовалось необъективно и следователем искусственно создавались доказательства.

Следоателем Джавдбековым Т. 9.03.2013г. я был объявлен в розыск без никаких на то оснований. Допрошенный в судебном заседании следователь Джавадбеков Т. показал, что поводом для объявления меня в розыск послужили рапорты участкового инспектора Аразова С.И. УУП ОМВД России по г. Дербент на имя начальника ОМВД по г.Дербент от 1.03.13 и от 3.03.13г. о том, что в ходе проверки по адресу ул.Оскара 28, кв. 15 никто не проживает.
Указанные рапорта приобщены к уголовному делу без резолюции начальника ОМВД и нигде не зарегистрированы, что дает основание полагать, что они были составлены гораздо позже. Кроме того по адресу указанному в рапортах Хелефов не зарегистрирован и не проживает.
Все рапорты самого Джавадбекова Т. на имя начальника ОМВД также приобщены к материалам уголовного дела без резолюции самого начальника.

Следователь подал запрос в Мегафон цент, что бы уточнить имел ли я какое та общения на протяжении полу года с моими свидетелями, которые торгуют на рынке, где был инцидент между мной и Магомедовой. Он хотел доказать, что они лжи свидетели, но он получил ответ, что я не когда не звонил своим свидетелям и не имел не какой связи. Это ответ ему не понравился, так как
это подтверждало, что этих свидетелей я не подговорил, и они не мои знакомые. И он не включил данный ответ на его запрос.
Когда следователь получил детализацию звонков на магнитном носителе, он ознакомившись, составил справку и приобщил его к делу, суть справки в том, что в данном детализации нет нечего существенного по данному делу. Но детализация доказывало, я с Магомедовой после взятия денег, после скандала на рынке, постоянно переговаривался и переписывался и не один звонок Магомедовой я не оставил без ответа, так как она утверждает, что я скрывался от нее и не отвечал на звонки. И так же дана детализация подтверждает, то, что до объявления розыска и даже в течение трех дне после объявления в розыск не следователь, не участковый не звонили мне. К делу данное доказательство не было приобщено, хотя в списке документов в деле она имеется, и до сих пор ее в деле нет. А есть справка, которую составил сам следователь, но детализация которую я предоставил, доказывает, то, что данная справка следователем, простая бумага и считать его доказательством по данному делу нельзя, и составлено не законно.
Когда мне предъявили обвинения, мне не предоставили копии всех необходимых документов. В течении трех дне и просил следователя предоставить их, так как я имел на это полное законное право. Он меня попросил предоставить флешку, то есть электронный носитель информации, и то, что он скинет их туда, но он скинул всего одну очную ставку. Так же после жалобы в прокуратуру он предоставил еще не, сколько допросов и очных ставок, но рапорта участковых, рапорта, составленные им, и другие необходимые мне документы он не предоставил.

Когда он обещал в очередной раз предоставить мне документы, я как следователь говорил, подошел в 9 часов к отделу, но ссылаясь на то, что он занят, попросил подождать. Через минут 20, к отделу приезжает начальник следственного отдела, который хочу заметить находился на то время в отпуске, забирает следователя с уголовным делом и они оба поехали сдать дело в прокуратуру. Когда он приехал, он сказал, что не каких документов он не даст и, что дело находится уже в прокуратуре и, что бы я взял все необходимые документы там.
Когда дело находилась в прокуратуре, я ходил к заместителю прокурора Казиахмедову, и в это время там присутствовал сам прокурор города. Я объяснил как следователь проводил расследование, и как он поменял показания свидетелей, и какие незаконные действия проводил следователь, что показания свидетелей противоречат друг другу. Так как дело находилась у Казиахмедова, он не стал подписывать его для направления в суд, а подписал другой заместитель, который, наверное не знал об этом нечего. И дело после этого направили в суд.
В суде дело рассматривала судья Гаджимурадова Н.М,. На суде свидетели со стороны потерпевшей давали совсем другие показания, которые противоречат тем показаниям, которые они давали на следствии и показаниям самой Магомедовой. B саму суть инцидента, что я взял деньги, что бы поставить на учет все свидетели утверждают со слов Магомедовой и они об этом говорит открыта, то, что им это сказала она, а сами они этого не слышал и утверждать, что я взял, что бы поставить на учет они не могут.
Магомедова не одно свое слова не доказала, не предоставила те док-ва на которые опиралась, в ходе следствия и на суде она грозила, предъявить видео записи с камер наблюдения которые установлены в магазине, но в течении 5 месяце она это не сделала.
Магомедовой

Считаю, что по делу не добыто ни одного док-ва свидетельствующего о совершении мной, вышеуказанного преступления. Уголовное дело расследовано с обвинительным уклоном, то есть полностью сфабриковано и в основу обвинения положены только лишь показания потерпевшей Магомедовой У., ее мужа Абдуллаева С., и свидетелей Ахмедовой А. и ее продавщицы Нуриевой А., которые не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и которые противоречат сами себе.

Так потерпевшая Магомедова У. показала, что она передала в магазине 50000р. мне примерно в середине января 2013г., так как я обещал включить её семью в список малоимущих семей. А затем 26.01.2013г. передала 15000 р. за то, чтобы я включил в список малоимущих семей семью её брата Магомедова А., и что после этого она не могла со мной, никак связаться и я всячески избегал встреч и не отвечал на звонки. Она ходила домой к моим родителям, и моя мать также не стала её слушать и сказала, чтобы она сама разбиралась со мной.
Кроме того и на очной ставке со мной и в остальных показаниях указывала, что 29.01.13. примерно в 15 часов возле здание гор. электросетей я вернул ей 15 000 рублей в прозрачном пакете. На вопрос, где остальные деньги я стал разговаривать с ней на повышенных тонах, схватил сперва из её рук пакет с деньгами, затем ударил её по голове и скрылся.
Магомедова предоставила смс сообщения с ее телефона и телефона мужа, что по словам Магомедовой подтверждает мою виновность. Но не одна смс-ка не подтверждает, что я брал деньги, что бы поставить на учет, а наоборот, что я взял деньги в долг и предлогал написать расписку и хотел вернуть деньги по первому ее требованию.
На суде Свидетели Абдуллаева Р., Шафиева К., Алибекова Р., Шахламазова Ф., Асланбеков С.Я., которые являлись свидетелями произошедшего между нами конфликта на углу ул. Буйнакской и полностью подтверждают мои показания, в этой части. Т.е. что Магомедова У. ударила меня и затем вытащила у меня из кармана деньги и пересчитав их сказала что там 25000 р. и стала требовать возврата остальной суммы и угрожала мне.

В показания Магомедовой У. и Абдуллаева С. о том, что я стал избегать встреч и отвечать на звонки опровергаются имеющимся в материалах уголовного дела распечаткой звонков оператора «мегафон» предоставленного мной как доказательства моей невиновности согласно которому после передачи 26.01.13г. денег, с номера Хелефова на номер Магомедовой имеются
27.01. 6- исх вызовов, 2- вх. выз, 23- исх. смс и 19- вх. смс
28.01. 3- исх. выз и 29-исх смс и 23-вх. смс
29.01. 1- исх выз и 1-вх выз, 11- исх смс и 14 вх смс
30.01. 3-исх выз и 1-вх выз, 7-исх смс и 11- вх смс
Это до того дня как он вернул 40 000 взятых денег.
Имелись и звонки и смс и 2.01. и 3.01. и 4.01. и 5.02. и только после 5.02. как Магомедова обратилась с заявлением в полицию, нет звонков.
Так же на тел. Абдуллаева С. Имеются звонки и смс
27.01. 2-исх смс.
28.01. 2- исх смс
29.01. 1-вх выз 2-исх смс
30.01. 1-исх выз 1-вх выз 1- исх смс
это до возврата 40 000 руб.
так же имелись звонки и смс и 31.01., 3.02. и 4.02.
Мусаева А., Хелефов Арсен., Хелефова И., Абдулкеримоза З. были свидетелями того, что Магомедова У. сама говорила, что я взял у неё деньги в долг. Так же когда мой адвокат на очной ставке спросил, предлагал ли мой подзащитный составить долговое обязательства? Она ответила, да предлагал написать расписку о возврате долга, но я отказалась, потому, что доверяла. В деле имеется очная ставка которая подтверждает мои слова
Допрошенные в судебном заседании свидетель Лунги Т., которая работала в магазине Магомедовой У., и воспитательница детского дома №2 Абасова Ф., показали, что когда я приходил в магазин к Магомедовой У., то представлялся работником благотворительного фонда «Майдан». А не инспектором государственного бюджетного учреждения «комплексный центр социального обслуживания населения» при муниципальном образовании Дербент, я никогда не представлялся.
Кроме того и образец заявления, которое было написано под мою диктовку написан на имя президента благотворительного фонда «Майдан», то есть на мое имя и это Магомедова знала.
Сестра Магомедовой У. Агамирзоева А. в ходе допроса на следствии в своих показаниях говорила, что я представился ей работником благотворительной фирмы, но на суде изменила свои показания заявив, что я представился инспектором государственного бюджетного учреждения.
Лунги Т. и Абасова Ф. также показали, что когда я с детьми из детского дома приходил в магазин то за все покупки всегда расплачивался я, а не воспитательница детского дома, как утверждала на судебном заседании Магомедова У.
Кроме того директор СРЦН (социальный реабилитационный центр) Мусаева А.М. и Лунги Т. показали в суде, что я являясь работником благотворительного фонда «Майдан», неоднократно и на безвозмездной основе оказывал им помощь. Это так же подтверждается и имеющейся в материалах дела справкой, выданной директором детского дома № 2 г.Дербента в которой указано, что я неоднократно оказывалась благотворительная помощь детям детского дома на безвозмездной основе и не когда не брал не у
Опрощенная на следствии Свидетель Нуриева А., показала, что конфликт между Магомедовой и мной произошёл на углу пер. Гаджиева и ул. Буйнакского и что Магомедова и я шли, ругаясь по пер Гаджиева. Потом я остановился и сначала стал бить руками по голове потерпевшую, а после вытащил пакет из рук стал убегать по улице Буйнакского вниз, тогда как сама Магомедова У. говорит, что я сначала забрал пакет, а потом ударил её по голове ушел по улице переулок Гаджиева.
А свидетель Ахмедова А. утверждала, что мы спускались сверху вниз по ул. Буйнакской, а не по пер. Гаджиева как сама говорила на следствии, и даже на следствии она утверждала по разному. Кроме того она заявила в суде, что она первый раз была опрошена участковым инспектором на следующий день после инцидента, 30 января тогда как в действительности по материалам дела она была опрошена 07.02.13. но как участковый мог ее допросить во первых на следующий день после инцидента то есть 31 января и во вторых, как даже после написания заявления Магомедовой 5 января. Он 7 допрашивает Ахмедову, когда он о ней даже не знает, так как Магомедова в свеем заявлении и объяснении об Ахмедовой даже не говорила, и даже о перекрестке улиц Буйнакского и переулка Гаджиева слова не говорила. Об этом участковый узнал от меня 8 января, но когда на суде об это спросили участкового он сказал, что сам пошел и начал обходит улицы и искать свидетелей, но это очень глупо искать свидетелей в 300 метров от места которое указывает сама заявительница, и самого участкового люди которые работают на перекрестке где произошел инцидент не видели, и не кто там не проходил и не опрашивал не кого.
Магомедова утверждала, что Нуриева может подтвердить, что она передавала мне 50 тысяч рублей в магазине, но сама Нуриева не подтверждает факт передачи 50 тысяч, она просто видела как Магомедова передавала мне деньги, сумму она не может назвать, так как не знает его. На суде же она показала, что не видела как я ударил Магомедову и как я забирал у ней деньги, а видела лишь в руках у Магомедовой чёрный пакет. Но затем сразу же изменила показания, и суд так и не понял видела она или нет, так как объективного ответа она не дала.
Допрошенный в ходе следствия свидетель Магомедов А. (брат потерпевшей) показывал, что Магомедова У. не говорила ему о том, что она передала 15000 р. мне для постановки его семьи на учёт как малоимущей и Магомедова У. так же показывала, что не говорила об этом брату. А в судебном заседании и Магомедов А. и Магомедова У. заявили, что она сказала ему о передаче денег мне, для постановки семьи Магомедова А. на учёт как малоимущей.
Показания этих свидетелей противоречат друг другу и их показания не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, однако следователем эти противоречивые показания приняты во внимание и не приняты во внимание показания свидетелей Абдуллаевой Р. и Шафиевой К. а родственники Хелефова А. вообще по делу не были допрошены.
Считаю, что по делу не добыто ни одного док-ва свидетельствующего о совершении мной, вышеуказанного преступления. Уголовное дело расследовано с обвинительным уклоном, то есть полностью сфабриковано и в основу обвинения положены только лишь показания потерпевшей Магомедовой У., ее мужа Абдуллаева С., и свидетелей Ахмедовой А. и ее продавщицы Нуриевой А., которые не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и которые противоречат сами себе.
Преступление, предусмотренное ст. 159 УК РФ, т.е. мошенничество это хищение чужого имущества путём обмана или злоупотребления доверием.
из материалов уголовного дела усматривается, что деньги были взяты в долг и он не имел цель их присваивать. Из-за временного отсутствия денег на счету организации, деньги, взятые в долг у Магомедовой, им были использованы не личные нужды, а для оказания помощи малоимущим и сиротам.

Согласно постановлению пленума ВС РФ от 27.12.2007г. №51 « о судебной практике по делам о мошенничестве присвоении и растрате»
В случае когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество если умысел направленный на хищение чужого имущества возник у лица до получения чужого имущества или права на него. Судам в каждом конкретном случае необходимо с учётом всех обстоятельств дела установить, что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства.

То, что я после того как взял деньги и по первому требованию Магомедовой уже через три дня сам по своей инициативе позвонил и встретился с Магомедовой, чтобы вернуть долг и вернул его большую часть, полностью доказывает то, что он присваивать эти деньги не собирался.
Все изложенное свидетельствует о том, что я не собирался присвоить взятые у Магомедовой деньги в долг и в уголовном деле нет доказательств свидетельствующих о совершении мной мошенничества, т.е. хищения чужого имущества путём обмана или злоупотребления доверием.
Но не смотря на это судья вынесла обвинительный приговор, не имея на это законного права. Затем я подал апелляционную жалобу в Верховный Суд Дагестана. Мою апелляционную жалобу рассмотрели даже не разобрав апелляционную жалобу по пунктам, не разобравшись в данном деле мою апелляционную жалобу, оставили без изменения.
На основании изложенного прошу разобраться в данном, и оказать мне помощь.
Президент Хелефов А.Н. благотворительного фонда «Майдан»
телефон. 8(928)-580-77-75
г. Дербент ул. Ген. Сеидова 10