хамское обращение с пациентами в больнице и в какой больнице - в Перенатальном Центре

Доброго времени суток, Андрей! Я обращаюсь от имени своей родственницы. Её ситуация не дает мне покоя. Какое же хамское обращение с пациентами в больнице и в какой больнице - в Перенатальном Центре!!! Там где рождаются дети. Я попросила её написать все в письменной форме, чтобы это было с её слов. Она очень хочет разобраться всетаки жив ее ребенок или нет. И она хотела бы разобраться с чем связано такое отношение к ней и почему дали бумаги подписать на кесарево, а поташили в род. зал, и почему одни говорят так про ребенка, а другие совсем по другому, хотя все работники одного род. дома.
Письмо во вложении.

С уважением Ольга Калинина, г.Сыктывкар,
тел.89121577256,
kalininaOM@mail.ru
ICQ 327524959

На учет я встала 5 августа. Два раза лежала у нас в роддоме, в райцентре. Я себя чувствовала очень хорошо. Анализы у меня были хорошие. Даже акушерка говорила идеальные, кроме гемоглобина. Гемоглобин у меня всегда не высокий. Врач на приемной назначила мне гинепрал, железо препарат. Гинепрал капать и вечером таблетки. Мне после капельницы плохо стало. Меня трясло, как - будто током било. На обеде я ложку держать не могла. Лечащему врачу сказала, он отменил все. Его зовут Ракин Юрий Владимирович. Он у меня роды принимал с третьим ребенком. Я ему еще говорила, чтоб в город не отправлял, сам принимал. Он шутил: «Я – говорит, - уже на пенсии и с понедельника в отпуск выхожу. Тогда у меня было уже 37-38 неделя. Недельку я полежала и меня выписал. Одно меня беспокоило, спать не могла ночью. На приеме другая была, Бибикова Татьяна, отчество забыла. На всех кричала, как могла, так и обзывала. Она потом еще и в роддоме отпуск меняла. На прием она меня вызвала через неделю. Я приехала, она меня положила в больницу. Я согласилась. Опять назначила мне гинепрал и те же препараты железа. Говорила, что не подходят. Все время анализы хорошие были, кроме гемоглобина. Я отказалась от капельницы, так она раскричалась, таблетки будешь пить под присмотром врача. Неделю я лежала. Когда отправляла в город, она почему-то срок меньше написала 36-37 нед. Сама ведь УЗИ смотрела и диагноз ставила. Нас отправили на скорой вместе с грязным бельем. Сама главный врач поехала, бельевщица и две беременные женщины. Бельевщица нам помогла устроиться. Нас в городе приняли, хотя говорили, если места будут, примут. Поступила я в РПЦ (республиканский перинатальный центр) 23 октября. Кормят там хорошо, чисто. Поселили в 15 палату, к вечеру осмотрели. На посту измерили давление всем новым поступившим, потом нас подняли. Акушерка Вера Петровна смотрела. Женщины выходят согнувшись. Потом моя очередь дошла. Как-то очень больно сделала, я с кресла встать долго не смогла. Она говорит: давай уже вставай!. Я говорю, так больно сделали. Она закричала, а нечего в сорок два года рожать, уже трое детей. Я (акушерка) не рожала, боли не знаю. После этого три дня у меня кровило. С женщинами заговорила, они тоже сказали, что больно делает. Это процедура такая. Почему-то зав. отд. Игорь Александрович такую же процедуру делал и не больно. В этой палате почти все с нашего района были. Все уже с большими сроками были. Одна с двойняшками была. Я спать не могла всю ночь ходила и еще другая женщина. Она тоже говорила, что очень тяжело. На одной половине 4 этажа палаты были, а на другой половине сестринские, несколько палат, кабинет врача. Устала уже, почти три месяца не спала. Каждый вечер до утра ходила по коридору. Старалась тихо, чтобы ни кому не мешать. Все тяжелее становится, решила подойти к медсестре. Подошла, дверь немного приоткрыта была. Оттуда женщина закричала, что ты тут ходишь? Я сказала, не могу спать. Она опять закричала, иди отсюда, к медсестре подойди. Извинилась, пошла к другой двери. Там тоже закричала, что ты тут ходишь? Сказала, третий месяц не спится .эта тоже сказала, иди отсюда, раз через раз работаем, не мешай спать. Не ходи здесь, ходи там. Двенадцати часов ночи не было. 31 октября, до программы поле чудес у меня начал живот болеть и поясница. Ну, наконец-то началось, подумала. Поле чудес посмотрели, потом уже ложится, начали. Тихо стало, а я все хожу. Боюсь уже подойти, к медсестрам. Заметила старая санитарка, которая на кухне работала. Спросила, что девонька ходишь? Я говорю, кажется, у меня началось. Она говорит, пойдем, скажем, медсестре. До утра говорю, потерплю. Она говорит, не бойся, сегодня Анжелка, она добрая. Отвела к медсестре. Посмотрела, послушала. Собери нужные вещи, и спустимся в родильное отделение. Мы спустились, где-то около 24 часов. Там женщина рожала, кричала. Или же от крика испугалась, или же что-то почувствовала, схватки у меня перестали. Как - будто не по себе стало. Я чего-то боялась как будто. Попросилась обратно в палату до утра. А утром в 6 час, обратно спустились. Завтраком там уже накормили. Потом все смотрели, говорили, что шейка матки слишком твердая, плотная и в возрасте уже. Шейка матки не откроется. И в больших сроках так говорили. Еще там гинепрал тоже пробовали капать, хотя я им говорила, что не подходит. Одну капельницу прокапали и убедились. Раньше магнезия была, теперь гинепрал. Все время КТГ проверяли. Встану, похожу, немного успокоюсь. Живот помягче станет. Все время смотрели внутри. Одна женщина тоже рожала, не успела познакомиться. Она говорит, вы никого не пригласили при родах присутствовать. Я говорю, нет. А я, говорит подружку, пригласила, она уже едет. Мало ли... Обедом меня не накормили, санитарка сказала при раздаче, что будут кесарить. Потом смотрели внутри и КТГ ставили. Акушерка пришла, говорит, буду делать кесарево, вы согласны? Я согласилась и даже как-то легче стало. Позвонила дочке, сестре сообщила. Сказала, чтоб не волновались. И пока не звонили некоторое время. Все время лежала и КТГ делали. На аппарат КТГ смотрела сердце ребенка, работал, матка сокращалась. Акушерка придет, посмотрит. Потом воды немного ушли. Вод было мало, где-то пол литра может, и столько не вышло. Я ждала, когда же на кесарево отведут. Матка все сильнее и сильнее начала сокращаться. Все смотрели, говорили, шейка не открывается. Потом видимо немного приоткрылась, пинцетом воду спустила. 43 неделя уже была, матка сильнее и сильнее сокращалась. Потом пришла, опять посмотрела КТГ и сказала, матка сокращается, может, сама рожать будешь. Я спросила, смогу? Сама чувствовала, что не смогу родить. Медсестрам сказала подготовить род.зал. Я подумала, кесарево в род.зале делают, не в операционном! На лифте спустились с санитаркой на клизму. Сделали клизму, сказали помыться в душе. Я еще спросила полностью или частично. Мне ответили, как хочешь. Мне все что-то хуже и хуже становилось. Подождала около лифта санитарку. Куда-то уходила. Потом поднялись в род.зал. Схватки еще сильнее. Сначала не кричала, терпела. Потом мне все плохо и плохо становилось. Потом боли не такие становились. Немного кричать начала, еще сильнее и сильнее боли пошли. Сама уже ослабла, встать не могла и голову то еле поднимала, почти уже не видела. Попросила обезболить, медсестра сказала, извините, сегодня выходной рук не хватает. Если бы могла встать, на коленях бы просила обезболить. Потом силы собрала и еще раз сказала, обезбольте, пожалуйста, очень вас прошу. Эта же медсестра опять сказала, уже поздно, матка расслабится. Потом одна, кто-то решила посмотреть, в чем дело. Посмотрели, я уже их почти не видела, только голоса слышала. Она сказала, что-то не так. И опять ничего не сделали. Потом из последних сил уже сама попросила, очень вас прошу, кесарте меня. Сквозь туман уже видела. Акушерка сказала, ВЫ согласны? Хотя перед схватками я все уже подписала на согласие. После этого посмотрели, кто-то из них догадался посмотреть КТГ. Она сказала, что-то не так. Потом все вышли в операционную. Санитарка пришла, попросила встать. Я только уже голоса слышала, сил уже почти не было. Себя уже не чувствовала. Как до двери дошла не помню. Но об косяк двери стукнулась, в чувство видимо приходила, это помню. Потом коридор не помню. И опять стукнулась об косяк двери, и в сознание опять приходила. Увидела операционный стол, маленькая табуретка около стола. И что-то там ходили, готовились. Сквозь туман все видела. Что-то спрашивали у меня, но я отвечать уже не могла. Слышала все, но говорить и видеть почти уже не могла. Кто-то там еще сказал, что я в партизанки играю, не разговариваю. Кричали, чтоб я на стол поднималась. Я пыталась, но у меня не получалось. Сзади кто-то меня толкнул, наконец-то я упала на операционный стол. Слышу, чтоб я ноги согнула к животу, если не попадут, инвалидом останусь. После укола, сказала, ног не чувствую. Потом сделали разрез, сказала больно. Кесарево делала женщина. После разреза, она крикнула: «О елки!» Мужской голос спросил: что ребенок умер? Она ответила: хуже, хуже матка лопнула! Два раза отсос сделали, потом отключилась. Операцию делали 8 часов, потеряла три литра крови. В реанимации пришла в себя, где-то ночью. Здесь ухаживали хорошо. Родственники искали, звонили. Через сутки им только сказали, что есть такая. Везде спрашивали, все время им говорили, что меня нет. Потом мне телефон дали и сама позвонила. Когда я очнулась, ко мне женщина приходила и сказала, что ребенок умер. Там реаниматолог, наверно, Лев Александрович ей говорил: не говори пока ей ничего, она очень слабая. Я, как будто во сне была. Очнулась уже и все думала, что сон. На третий день я встала. Санитарка пожилая мыла мою палату. Там стол стоял, она подошла к нему и мне говорит: у вас девочка родилась, 3,326кг. Да, говорю, умерла. Она мне говорит: да нет, здесь написано живая. Потом я спросила у медсестры: моя девочка живая? Она ответила: не знаю. Потом в регистратуре знакомая спрашивала. Там ей ответили, родилась девочка 3кг326г. Она спросила: мертвая? Ей ответили: живая, у нас все хорошо отмечено. Потом родственники опять звонили, спрашивали у меня про ребенка. Я им сказала, что нет. Приезжайте за телом после праздника. На пятый день меня перевели дальше лечиться в малые сроки. В деревне многие волновались за меня, спрашивали, как я. Сестра одной знакомой велела ей узнать, жив ли ребенок. Она приходила, когда уже с реанимации перевели. Поговорили. Она сказала, почему тебе говорят, что умер? Я же посмотрела журнал, там не написано умер. Там написано: девочка, 3кг326г, сосет грудь матери. Основной диагноз поставили: Срочные роды, ОАГА. Рубцовая деформация шейки матки. Хр.анемия. Хр.отит,рем. Осложнения: ДИВ. Дискоординация родовых сил. Полный гистопатический разрыв матки с переходом на шейку матки. Кровотечение, геморрагический шок. Интранатальная гибель плода. Послеоперационная гематома малого таза. Пособия: Подготовка шейки матки мифепристоном. Нижнесрединная лапаротомия. Низкая надвлагалищная ампутация матки с левыми придатками. Катетеризация мочеточников. Дренирование брюшной полости. Реинфузия аутокрови. ТрансфузияСЗП. Общая кровопотеря 3 литра. Ну вот и написала, даже устала.