|
Добрый день! Прошу вас не оставить без внимания!
С уважением, Семенова Оксана
Пьяный врач мне сказал…
01 января 2015 года в 9.30 утра раздался звонок в квартире моей мамы. Звонил ее сын, а мой брат – Александр Суханов, признался в том, что у него сильные боли в области живота. Я срочно вызвала «Скорую», и побежала к нему домой встречать врачей. «Скорая» «примчалась» аж через 40 минут! Врачи осмотрели его и срочно госпитализировали в 9 больницу города Ярославля. Встречающий санитар очень грубо попросил нас освободить машину, Сашу доставили в приемный покой. А далее начался полнейший кошмар…
К нам вышел не очень трезвый дежурный хирург, осмотрел больного, который на тот момент корчился и стонал от боли. Сказал, что это, скорее всего поджелудочная железа и сегодня они ничего делать не будут, а только дадут обезболивающее. И ушел… Совсем ушел…
Мы остались одни в приемном отделении, не было никого, кроме лифтерши. Так прошло 25 минут, приступ у Саши усиливался, а к нам так никто и не подошел. Когда я начала кричать и звать на помощь, чтоб хоть кто-то к нам подошел, в приемном покое поднялась мирно спящая на наших глазах врач и послала медсестру за врачом.
Врач пришел совсем другой, молоденький, но трезвый. Он еще раз осмотрел больного, мне выдали халат и бахилы, сказав, что возить на анализы некому и мы побежали на УЗИ. УЗИ показало, что ничего не понятно и ничего не видно. Нас послали на ФГС, которую сделать не смогли. Затем послали на рентген, где человеку, который терял сознание от боли приходилось вставать, садиться, ложиться, переворачиваться и так далее. Потом мы опять спустились в приемный покой, где выяснилось, что рентген сделан некачественно, и все повторилось сначала. Иногда на лестничной клетке нам попадался все тот же качающийся хирург, мило улыбался и ничего не говорил. При очередной встрече у лифта он взял, лежащие у Саши под головой снимки, посмотрел их и сказал (простите): «Ничего страшного, забит кишечник и нужно просто покакать!»
Когда мы везли каталку по непредусмотренным для этого полам со страшными стыками, Саша кричал, но по-моему всем было наплевать. Потом, он совсем притих (перестал мешать), и его благополучно оставили в коридоре приемного покоя, а нас выперли в приемную.
Так он пролежал еще минут 40. В общей сложности экстренного больного мурыжили 4,5 часа, и в результате забрали в палату. Там стали ставить трубки – не получалось, рвали на живую. Потом подвезли каталку и сказали, что сейчас его повезут на операцию. Мне так ничего и не объяснили, что будут резать, где и кто. Никакого согласия ни я ни Саша не подписывали, контактной информации у нас не взяли. Когда по коридору проходил совсем уже пьяный дежурный хирург, я спросила его, что же все-таки будут резать? На что он с удивлением мне сказал икая: «Сегодня?» Медсестра, застилавшая каталку увидела ужас на моем лице и сказала: «Да вы не переживайте, операцию не он будет делать, хотя у него и золотые руки. Для нас эта операция (как оказалась язва желудка) рядовая, и все будет хорошо».
Потом были 4 часа мучительного ожидания (в это время по коридору отделения мотался все тот же нам знакомый дежурный хирург), наконец, его вывезли из операционной, молоденький врач сказал нам, что язву «заштопали» и все хорошо. Как оказалось, язва была с пробадением и нужно срочно было делать резекцию желудка. Но это очень сложная операция и ее может делать только опытный хирург. Так как таковой был, мягко говоря, «не в себе», операцию доверили делать молодому врачу, в компетенции которого было, видимо, просто «заштопать» язву. Врач вышел, сказал, что сделали все, что нужно и что все будет хорошо.
Сашу перевезли в реанимацию, два дня он провел там, третьего числа нам сказали, что ему значительно лучше, а четвертого с утра по телефону объяснили, что его ждет повторная операция. Когда я спросила, что случилось, мне предложили позвонить врачу, который будет делать операцию. Это оказался заведующий хирургическим отделением Маканов. По телефону он сказал, что операция, проведенная 1 января была сделана плохо (плохо заштопали), был очень раздражен и видимо недоволен тем, что в праздники пришлось работать.
Еще 3,5 часа мучительных ожиданий. После окончания операции реанимационная медсестра сказала, что врач очень устал, и лучше его не беспокоить объяснениями. Но я все-таки поднялась к нему. Опять же очень недовольный, что его тревожат, он задал сам свой первый вопрос:
- Кто у него еще есть из родственников?
Узнав, что только мама, он вроде успокоился. Объяснил, что вырезал ему все, что можно, полностью удалил желудок, 12-перстную кишку. Сказал, что у Саши страшный перитонит. Так вот, кто же довел его до этого перитонита. 4,5 часа в приемном покое, 2 дня в реанимации. Кто?
А на следующий день вечером нам сообщили, что Саша умер!!!
Молодой мужчина, со здоровым сердцем, легкими, поджелудочной железой, печенью и так далее. Эти мясники его попросту «зарезали». Вторая операция стерла все следы первой (все же вырезали!!!) На вскрытие его повезли в морг все этой же «волшебной» больницы, поставили диагноз «Перитонит» и на этом успокоились. Когда я пришла за документами в отделение, Маканов был даже не в курсе, что его «сложный» больной скончался. Хотя его уже не было в живых почти сутки!
Маканов, хотела тебя позвать на прощание в морг, ты бы увидел, сколько близких людей пришло его проводить в последний путь!!! То, что из родственников только мама и сестра еще ничего не значит. Сволочи!!! Я надеюсь, к тебе столько народу не придет, а проклинать будут многие! Вы скрывали следы своего преступления другим преступлением! За пять первых новогодних дней в этой «девятой» больнице умерло много народу. Какой же ты заведующий отделением, если покрываешь халатность своих врачей? А на операции присутствовал консультантом еще и начмед (наверное, давал советы, сколько еще нужно отрезать, чтоб потом комар носа не подточил!). В праздничные дни люди тоже попадают под нож хирургов, но какое право они имеют БЫТЬ ПЬЯНЫМИ на своем рабочем месте даже в праздник???
Вопросы, вопросы, вопросы!!!!! Где найти ответы???
(орфография письма сохранена)
|
|
|
